Одна на всех или Брачные игры драконов (СИ)

— Кстати, — приспустив одеяло, я высунула руку и потянулась за своим платьем, лежавшим на соседней куче подушек. — Насколько мне известно, кто-то из вас должен меня… — и запнулась, некоторое время тупо рассматривая узор кружева на платье.

— Оплодотворить, — подсказал дракон.

Я почувствовала, как покраснела.

— Да. И как вы… поймёте, что это случилось?

— Нам не обязательно знать, что само оплодотворение уже произошло. — Дракон говорил буднично, словно рассуждал про варианты бутербродов на завтрак. — После интимного контакта с истинной парой, у драконов появляется особая метка, вот здесь, — он указал на плечо, а потом скинул с него рубашку… и обомлел.

Моё сердце глухо ударило в грудную клетку. На плече у дракона, на загоревшей коже, красовалась горизонтальная полоса, красноватая и выпуклая, словно свежий шрам.

— Это метка? — спросила я, едва шевеля губами. Неужели всё кончилось так быстро?

— Метка, — ошарашенно подтвердил Блейн.

— Как метка? — тупо спросила я, а дракон, вскочив на ноги, сделал несколько пружинящих шагов взад-вперёд, обхватил руками голову и с широкой улыбкой поднял взгляд к потолку.

— А-а-а, — простонал он. — Я, конечно, надеялся, но каковы были шансы!..

Он прыжком приземлился рядом со мной и провёл пальцем по линии.

— Одна полоска проявляется, если дракон встречает свою истинную, от которой сможет иметь полнокровное потомство.

— Что значит полнокровное?

— С самым сильным даром, — коротко пояснил Блейн и продолжил: — Далее ниже появляются родительские метки, с каждым последующим зачатием, одна за другой. У моего деда, которому повезло встретить истинную, почти вся рука была в метках, большая часть которых, правда, при моём рождении уже почернели…

Он задумчиво замолчал, потом усмехнулся и, счастливо посмеиваясь, прикрыл лицо руками. А я наблюдала и не могла уложить в голове, что этот совершенно незнакомый человек, вроде как, предначертан мне судьбой.

— Что значит — почернели? — продолжала я задавать вопросы, чтобы хоть чем-то заглушить того зверя, который начал выть у меня в голове.

Всё это не правда, не правда, не правда! С каждой следующей секундой реальность происходящего давила на меня всё сильнее, и всё сложнее было верить в неё.

— Метка чернеет, когда погибает дракон, ею обозначенный. Я же говорил: мы в своё время много воевали, никому ведь и в голову прийти не могло, что однажды мы просто не сможем больше размножаться.

Я покивала, глядя в одну точку.

— И… что теперь? Второй полосы нет, значит, зачатие не произошло?

Дракон хохотнул, обхватил меня за плечи и прижал к себе. Платье выпало из ослабевших рук.

— Я тебе говорю, как квалифицированный врач: зачатие мгновенно не происходит. Посмотрим через пару дней.

— А сейчас?

— Что — сейчас?

— Что будем делать сейчас?

— Думаю, надо пойти сообщить жрице, что мы выстрелили в небо и попали в аиста.

Я непонимающе сощурилась.

— Пойдём-пойдём, — дракон похлопал меня по лопаткам. — Обрадуем всех. Этот день станет всемирным праздником возрождения расы драконов!

Я смущённо отвернулась и надела платье, после чего встала, поспешно оправляя юбку. Между ног было влажно и неприятно липко.

— Где можно помыться?

— Вон за той дверью, — дракон указал вниз, где самая глубокая тень накрыла зал.

— Я быстро.

Дракон выглянул в окно и прищурился, глядя в сторону солнца.

— Если поторопимся, успеем к обеду.

Я стала осторожно спускаться по мягким ступеням, которые упруго пружинили подо мной. Надо признать, место интересное, и в иных обстоятельствах с радостью провела бы здесь побольше времени, но сейчас хотелось поскорее его покинуть.

— Ничего, я не голодна.

Блейн надел рубашку и догнал меня. Он спускался, даже не глядя себе под ноги, и ловко перепрыгивал то через одну ступеньку, то через две.

— А вот я бы медведя съел! — хохотнул дракон. — Только у медведей мясо жёсткое, его хорошенько мариновать приходится…

Мне представилась огромная туша медведя, запечёная, как рождественский гусь. Передёрнуло.

— Надеюсь, нам не будут подавать медвежатину на обед?

Я внимательно посмотрела на лицо дракона, невольно задумавшись о том, как он выглядит в своей второй ипостаси. Аллен говорил, они несколько десятков лет проводят в виде чешуйчатых, прежде чем обучаются искусству перевоплощения, однако до сих пор мне доводилось видеть лишь сильные крылья Сумрака…

Забыв смотреть под ноги, я промахнулась мимо очередной ступеньки и едва не упала: Блейн вовремя подхватил меня под руку.

— Вон в ту дверь, — напомнил он, указывая в правый конец зала, где разместились большие — если не сказать “огромные” — диваны, выполненные в том же простом стиле, что и ложе наверху.

Кивнув, я поспешила в указанном направлении, чтобы поскорее смыть с себя следы свершившегося. На пороге остановилась. Обернулась. Дракон неторопливо шёл к накрытому столу с закусками, эмоционально жестикулируя, словно разговаривает сам с собой. Я покачала головой и прошла в душевую.

Вернее — в ванную. Половину помещения занимала круглая ванна, в которой при желании можно было уместить человек десять, если не больше. Или искупать сразу всю группу детского сада.