Одна на всех или Брачные игры драконов (СИ)

Я бы предпочла оказаться как можно дальше отсюда, но это явно не тот ответ, который можно было дать в сложившейся ситуации. Пройдя в гостиную, я плотно прикрыла за собой дверь. Садиться не стала, уверенная, что надолго не задержусь.

— Итак, — я старалась не смотреть на мужчину, что развалился в глубоком кресле. — Что еще произошло такого, о чем мне необходимо знать?

— Кроме Сумрака мы нашли кое-кого еще, — охотно поделился Саймон, явно наслаждаясь ситуацией. — Угадайте, кого?

— Понятия не имею, — покачала головой я, даже не собираясь поддерживать его игру.

— Нууу, — поскучнел дракон. — Вы даже не попытались.

Мне хотелось демонстративно вздохнуть и закатить глаза, но вместо этого я изобразила на лице вежливое любопытство, чем, кажется, окончательно испортила план Саймона. Покачав головой, он, наконец, сдался:

— Когда мы обнаружили Сумрака, рядом с ним было завернутое в ткань тело. И оно принадлежало нашей пропаже — Верховной жрице Сапфире.

— Надо же, — искренне удивилась я. Мы были уверены, что женщина сбежала, убив Архонта, а она, оказывается, и сама стала жертвой. — Обстоятельства смерти удалось выяснить?

— Пока нет, — дракон неожиданно стал серьезным и даже выпрямился. — Сейчас этим как раз занимаются наши целители. Но я готов поставить свой последний золотой на то, что Сапфире помогли отправиться за Грань. Вряд ли это был несчастный случай.

Я хмыкнула. У меня вообще не было никаких версий того, что произошло. Но если Сапфира погибла, где, в таком случае, утерянное Писание?

— Вы нашли ее личные вещи? — уточнила я.

— При ней не было Писания, если вы об этом, — Саймон задумался. — Поэтому, похоже, у нас просто не другого выхода.

— Вы о чем? — снова настроилась на плохое я.

— Есть только одна библиотека в нашем мире, где еще может храниться копия священной рукописи.

— Королевская библиотека, — догадалась я, и настроение окончательно испортилось. Меньше всего мне бы хотелось снова иметь дело с Кристоффом Ирингаром — королем людей.

— А это значит, — мрачно улыбнулся мужчина, подтверждая мои самые худшие опасения. — Что нам не обойтись здесь без малыша Криса.

Глава 20

Сумрак

Я последний раз провёл пальцами по её волосам. Руки предательски дрожали. Снова. Это злило, вызывая порыв как минимум разбить кулак о стену, как максимум…

Не этому меня учил Мастер.

Спустившись на пол у подножия кровати Избранной, я сел на колени, выпрямил спину и, прикрыв глаза, сосредоточился на ощущении стержня внутри. То, что ты — дракон, не даёт тебе права потакать собственным слабостям.

Прошло некоторое время, прежде чем мне удалось взять под контроль мысли, дыхание и чувства. Ещё какое-то время внутри и снаружи царила звенящая тишина, пока, наконец, не раздался тихий стук в дверь.

— Избранная спит, — произнёс я негромко. За дверью дракон — услышит.

— Джей, — петли тихо скрипнули. — Я к тебе.

В комнату заглянул Реган, и я встал с места своего дозора.

— Идём к окну.

Брат притворил за собой дверь и бесшумно проследовал за мной к большому, чуть приоткрытому окну, от которого тянуло вечерней прохладой. Сама земля прониклась событиями прошедшего дня — и небо разразилось дождём, окутав нас влагой слёз Великой Золотой Драконицы.

— Когда это ты стал поэтом, — усмехнулся Реган, сев на подоконник напротив меня. Он отвернулся, глядя на стремительно чернеющее небо.

— Послужишь в храме несколько десятков лет — и не так выражаться научишься.

Реган задумчиво покивал.

— Твой Мастер мёртв.

— Когда похороны?

— Как только все драконы пройдут дознание.

— Слышал.

Мы замолчали, провожая взглядом стаю перелётных птиц, неспешно летящих с северных границ Виригии.

— Кто заменяет жрецов? — спросил я.

— Архонт — Джеферсон. Среди баб теперь Эванс у руля.

Я мысленно поморщился.

— Не одобряешь? — Реган чуть приподнял одну бровь.

— Джеферсон, — я глубоко вдохнул и поднял взгляд к полукруглому откосу окна. — Скользкий тип.

— Что Эванс?

Я пожал плечами.

— Жрица как жрица. Всю дорогу за Сапфирой бегала и фантики за ней подбирала.

— Фантики?

— Фантики.

Реган коротко усмехнулся.

— Что с этим? — я кивнул на обруч на ноге брата, который мягко светился фиолетовым, обдавая нас своими лучами. — Мару?

Он на мгновение скорчил недовольную мину.

— Обещали отпустить после отбывания наказания.

— И чем подвязали?

— Солёной клеткой.

Я цокнул и покачал головой. Тяжело ему придётся.

— А обвинение?

— Предательство рода.

— И за это всего лишь солёная клетка?

Реган отколупнул от стены открошившийся кусочек камня и бросил его в приоткрытое окно.

— Смягчили. Избранную боятся.

Я кивнул и бросил короткий взгляд на спящую Лизу. Устроила она им веселье, ничего не скажешь.

— Сам как? — спросил Реган.

Я махнул рукой вместо ответа. Бывало и похуже. А игнорировать постоянную боль и озноб — не привыкать.

Лиза всхлипнула во сне и крепче свернулась клубочком. Жестом попросив Регана подождать, я подошёл к ней и сел рядом, чтобы убедиться: она всё ещё спит. Брови её были напряжены, и она с силой прижимала колени к груди, словно в паническом страхе или от большого горя.