Одна ночь

Голос по радио. Прослушайте чрезвычайное сообщение Штаба. противоздушной обороны города. Воздушная тревога! Воздушная тревога! Воздушная тревога!

Унылый механический вой.

Ольга Петровна. Опять, проклятые, за свое, проклятые! И так каждый день, каждый день!

Занавес.

Действие второе

Контора домохозяйства № 263. Два часа ночи. Воздушная тревога продолжается. Метроном все стучит, но только вдвое быстрее, лихорадочно. У печки сидят Нюся и Оля. Входит лениво, не спеша Шурик.

Шурик. Как может она стоять так неподвижно?

Нюся. Кто?

Шурик. Васильева. Приезжая, которая ищет дочку.

Оля. А где она?

Шурик. На углу. То бродила, бродила, а теперь стоит на улице.

Нюся. Сейчас ровно два. Это значит, уже четыре с половиной часа тревоги.

Оля. Да. А она все на ногах.

Нюся. Ждет свою дочку.

Шурик. Что бы придумать такое, а?

Нюся. Например?

Шурик. Управхоз посты сейчас обходит. Проволоку бы найти. У меня есть от антенны провод. Протянуть бы, чтобы Иваненков шлепнулся.

Оля. Осел.

Нюся. Я думала, он о тетке приезжей беспокоится. Хочет придумать, как ее утешить, а у него только одно на уме.

Шурик. Очень скучно мне.

Нюся. Иди домой, кто тебя держит?

Шурик. Дома мать будет ругаться.

Оля. Значит, есть за что.

Шурик. Не в этом дело. Брат не пишет!

Оля. А ты заболей, тебя мать и пожалеет.

Шурик. Ты лучше сама, Олечка, заболей.

Оля. Я бы хотела.

Нюся. Зачем?

Оля. Очень уж давно обо мне никто не заботился.

Шурик. Между прочим, я вчера читал у Дарвина…

Нюся. Перестань фасонить, ненавижу!

Шурик. В чем же тут фасоны, не понимаю.

Нюся. Читал, читал! Мы знаем, что ты много читаешь. А из меня ничего не выйдет.

Шурик. Почему это вдруг?

Нюся. А что из меня может выйти? Все слоняюсь из угла в угол или бегаю по лестницам.

Оля. Мы сами не знали, как мы хорошо жили.

Звонит телефон.

Нюся. Шурик, подойди.

Шурик. Только что я согрелся.

Нюся. Подойди, я боюсь.

Шурик. Чего?

Нюся. А вдруг опять никто не ответит?

Шурик. Скажите, пожалуйста, какой ужас. (Подходит к телефону.) Вас слушают. А? Громче?

Нюся. Не отвечает?

Шурик. Алло! Алло!

Оля. Опять кто-то шепчет, или плачет?

Шурик. Ничего не могу понять.

Оля. Повесь скорее трубку.

Шурик вешает трубку.

Нюся. Четвертый раз кто-то звонит и плачет тихонечко. Кто это?

Оля. Ночью что угодно полезет в голову.

Шурик. Покойнички звонят?

Оля. Замолчи!

Нюся. Слушайте! А вдруг это кто-нибудь из нашего дома сошел с ума. Шепчет в трубки, шепчет, плачет, плачет, а потом приползет тихонько в контору.

Оля. Не надо, Нюся.

Нюся. Приползет тихо-тихо, да как подымется вот там возле шкафа!

Оля. Не надо.

Шурик. Ах, страсти какие!

Оля. А ноги подобрал! Ну, Нюся? Что же замолчала? Нюся, говори. Я люблю, когда страшное рассказывают, Нюся!

Нюся. Не хочу я больше рассказывать.

Оля. Почему? Жалко тебе, что ли?

Нюся. Сама же ты говорила – не надо.

Оля. Это я просто так, от удовольствия. Рассказывай! Так приятно.

Нюся. И без страшных рассказов страшно.

Оля. Не страшно, а тоскливо.

Нюся. Все равно.

Шурик. Я видел во сне, что спускаюсь по лестнице. И пробежал я мимо выхода на улицу. Но остановиться не могу. А лестница не кончается, уходит все глубже и глубже под землю. Я бегу, дверей кругом никаких нет… (Лихо.) Вот, думаю, чтобы ты издохла, окаянная лестница.

Оля. А потом что?

Шурик. Проснулся.

Оля. Плохой сон. Тебе грустно, Шурик?

Шурик. Не!

Оля. Шурик, ты все-таки обалдуй, хоть и читал много.

Шурик. А почему?

Оля. Ты как-то не все понимаешь.

Шурик. Например?

Оля. Не знаю. Вот сегодня на Съезжинской разбило дом.

Шурик. Ну и что?

Оля. Там сидели, может быть, так же возле печи ребята. А где они теперь?

Шурик. Брось!

Оля. Нет, ты не все понимаешь!

Шурик. Зачем ты хочешь, чтобы человек скулил? У меня пострашнее были в жизни дела, да я молчал.

Оля. Нет, ты не все понимаешь.

Шурик. Все понимать – это значит с ума сойти.

Нюся. Ну, ладно. Надоели вы мне. Никто ничего не понимает, кроме меня. Оля, давай в мячик играть. (Достает из кармана шубы мячик.)

Оля. Откуда он у тебя?

Нюся. Искала сегодня в комоде чулки. Смотрю, лежит, в папиросную бумагу завернутый, старый приятель. Я чуть не заплакала, так все припомнилось: школа, садик.

Оля. В садике зенитки стоят.

Нюся. Мне бабушка подарила этот мячик, когда я во второй класс перешла. А потом сама его и припрятала. Она ужасно свои подарки любит. Сыграем в трешки?

Оля. Давай, все равно.

Весь дальнейший диалог идет на игре в мяч.

Нюся(бросает мяч). Оля, тебе грустно?