Одна ночь и вся жизнь

Софи крепко обхватила себя руками, как будто, таким образом, могла избавиться от боли.

Если бы только она смогла продержаться до тех пор, пока он не оставит ее одну!

— Конечно, ты права. — Он говорил внятно, незнакомым ей голосом. — Поскольку мы хотим друг от друга только физического высвобождения, нам лучше забыть о прошлой ночи.

Она оказалась права. Как глупо с ее стороны цепляться за последнюю, упорную надежду, что Костас станет возражать! Что он поклянется, что между ними — не просто вожделение, а нечто большее. Что он чувствует к ней нежность, даже любовь...

Софи зажмурилась и прикусила губу, молясь, чтобы у нее хватило силы довести до конца этот эпизод и не выдать себя. Она не осмеливалась повернуться, зная, что у нее слишком несчастный вид.

А потом она его услышала... тот звук, о котором молилась. И которого боялась. Звук его мерной поступи. Он пересекал комнату. Раздался тихий щелчок двери, которую он закрыл за собой.

Костас Паламидис сделал то, о чем она просила, — ушел из ее жизни.

ГЛАВА ШЕСТНАДЦАТАЯ

Уехать на следующий день оказалось труднее, чем ожидала Софи.

Ей не пришлось снова встречаться лицом к лицу с Костасом. По взаимному согласию, они избегали друг друга вчера вечером. Дом был достаточно большим, чтобы они могли не видеться. И она не стала его искать сегодня после того, как уложила чемодан.

Она спросила себя, не попытается ли он помешать ей уехать, убедить ее остаться. Когда она думала об этой возможности, у нее учащенно бился пульс. Хватит ли у нее силы помешать Костасу убедить ее, даже если он постарается? Но он улетел в Афины рано утром, чтобы лично заняться каким-то неотложным делом. Экономка была взволнована — женщину встревожил отъезд Софи в отсутствие хозяина.

Зато Софи испытала огромное облегчение. Ей больше не нужно с ним встречаться. Так будет легче. Никаких неловких прощаний, никаких сожалений.

Жаль, что, на самом деле, она так не думала...

Когда она покинула виллу, то почувствовала себя так, будто оставила какую-то часть самой себя. Ту часть, которую отобрал у нее Костас.

А потом ей обязательно нужно заехать в больницу, чтобы попрощаться. Ее дедушка уже знал, что Софи приехала на Крит ненадолго. Он ничего не сказал, когда она объяснила, что собирается улететь сегодня. Но она увидела в его глазах разочарование, и ей стало еще хуже. Она сжала его руку и пообещала, что снова приедет в гости, когда приведет в порядок дела своей матери.

Она обязательно вернется. Но на этот раз без посторонней помощи. И постарается держаться подальше от Костаса Паламидиса. Возможно, даже примет предложение своего дедушки погостить у него, когда его выпишут из больницы.

Прощаться с Элени было не легче. Софи не понимала, как они сблизились, до тех пор, пока ей не пришлось расставаться с девочкой. Но что она могла сделать? Оставаться в доме Костаса? Это невозможно. Она все равно вскоре собиралась уезжать.

Софи спросила себя, сможет ли она снова видеться с Элени, когда вернется сюда, и при этом избегать Костаса?

Черт возьми!

Тем не менее, у нее не было сомнений относительно того, что она делала. Ради своего душевного равновесия она должна была уехать. Сию же минуту. Мучить себя, находясь так близко к мужчине, которого любила и которого не могла заполучить, Софи больше была не в силах.

Она поступила правильно, оттолкнув его. Конечно, все было правильно! Она не смогла бы довольствоваться любовной интрижкой. Ей нужно было будущее. Возможность длительного счастья с кем-то, кто любит ее так же, как и она — его.

Еще одна ночь в особняке Паламидиса могла — уничтожить последние остатки ее чувства собственного достоинства. Даже сейчас Софи не могла рисковать и подвергаться искушению оказаться наедине с Костасом. Когда речь заходила о нем, она оказывалась такой слабовольной...    

— Thespinis? У вас все в порядке?

Услышав слова Йоргоса, Софи заморгала, пытаясь удержаться от слез. Она принялась искать в чемодане солнцезащитные очки.

—У меня все хорошо, спасибо. Солнце очень яркое, не так ли? — Она повернула голову и принялась рассматривать окрестности Гераклиона. Вскоре она приедет в аэропорт, но не успокоится до тех пор, пока не покинет этот остров. У нее было достаточно денег, чтобы доехать до Афин. Потом она поедет в посольство. Узнает, как сможет заплатить за билет на рейс в Сидней. Наверняка, они одолжат ей денег... А она сможет их вернуть, когда окажется у себя дома.

У себя дома.

Тот пустой дом больше не казался ей родным. Чем скорее она его продаст и найдет маленькую квартиру, тем лучше. Затем она еще раз приедет сюда, чтобы повидать дедушку, а потом начнет искать постоянную работу.

Машина остановилась у входа в аэропорт. К тому времени, как Софи расстегнула ремень безопасности, Йоргос уже взял ее чемодан и открыл дверцу со стороны ее сиденья.

—Вы уверены, thespinis, что у вас все в порядке?

Он нахмурился, его красивое лицо выражало беспокойство,

—У меня все превосходно. Спасибо.

Она растянула губы в улыбке и протянула руку за чемоданом.

—Нет, нет!