Одна ночь (ЛП)

Черт, мне нравится ее тело, вся она — такая гладкая и мягкая, такая возбужденная от потребности. Она хочет меня. Черт, она жаждет меня. Она мокрая? Я должен убедиться.

Я хватаю ее за бедра и поднимаю вверх.

— Обними меня, малышка.

Она задыхается, ее руки обвиваются вокруг моей шеи, а обнаженные ноги обхватывают мою талию. Я все еще полностью одет и несу эту голую богиню, как коалу, к кровати и опускаю на нее. Затем ее руки прижимают меня ближе, к груди. Это слишком хорошее приглашение, чтобы от него отказаться. Я наклоняюсь над кроватью, мои руки погружаются в матрас по обе стороны от нее, когда я накрываю ее грудь своим ртом, посасывая розовый сосок.

— О, черт, — кричит она, выгибаясь. Одной рукой она поддерживает себя, а другой зарывается в мои волосы, прижимая к себе. Я облизываю и дразню ее грудь, ощущая, как она чуть ли не задыхается подо мной.

— Скажи, что тебе нравится, — говорю я, отстраняясь от нее, чтобы посмотреть ей в глаза. — Тебе нравится медленно и сладко? Или нравится грубость? Скажи мне, я сделаю все, что захочешь.

Она опускается обратно на локти, при этом ее грудь все еще прижимается к моему телу. Теперь я вижу эту сексуальную татуировку на груди. Она начинается между грудей и спускается чуть ниже, к пупку — девчачий рисунок из линий и точек, заканчивающийся простым цветком лотоса.

И да, я знаю, что это лотос. Нельзя вырасти с Эми Комптон, лицензированным гуру йоги, и не знать, что такое лотос. Черт, я хотел сделать это еще в баре. Поэтому я наклоняю голову вниз и провожу языком по татуировке, пробираясь вверх между ее грудей.

Она дрожит подо мной, ее колени сжимают меня.

— Скажи мне, детка.

— Мне нужно больше, — задыхается она, — Перестань быть таким чертовски вежливым и трахни меня. Возьми меня и используй, пока я не превращусь в кашу. Ты можешь шлепать меня, дразнить, использовать любую мою дырочку. И если ты рассчитываешь только на один раунд, тебе лучше изменить свои ожидания, потому что..

Я заставляю ее замолчать диким поцелуем, опускаюсь на нее всем телом, продолжая владеть этим грязным ртом. Клянусь богом, я умер и попал в рай. Конечно, моя идеальная девочка любит играть.

Бог не стал бы ставить такую великолепную женщину на моем пути только для того, чтобы она оказалась обычной ванильной булочкой. Он не поселил бы ее в номере с тем же номером, что и запечатлен на моей гребаной майке. Я носил номер 42 с колледжа. Это мой счастливый номер. А теперь эта девушка смотрит на меня, голая и умоляющая, говорящая «используй любую дырочку».

О, малышка, только подожди.

Я отталкиваюсь от нее и встаю.

От этого она надувается, широко раскрытыми глазами наблюдая за мной.

Я удерживаю ее взгляд, рывком снимая рубашку одной рукой и бросая ее на пол. Ее глаза расширяются, оценивая мое тело. Я работал над этим телом в режиме пиковой производительности, оттачивая и формируя его семь дней в неделю, пятьдесят две недели в году с тех пор, как мне исполнилось пятнадцать лет.

Это тело стоит семь миллионов долларов в год, Загадочная Девочка.

Она садится, когда я снимаю туфли. Затем растегиваю пряжку ремня, сбрасывая джинсы на пол. Носков на мне не было, так что теперь я стою перед ней в одних черных трусах-боксерах, спереди изрезанных моим отчаянным членом. Я не смущаюсь. Она явно жаждет этого. Блять, я хочу ощутить ее рот. Хочу почувствовать, как ее зубы скользят по моему стволу.

Она тянется ко мне, но я качаю головой. Мои глаза сужаются, и я изо всех сил стараюсь запомнить каждую линию ее тела.

— Ляг на спину и широко раздвинь ноги. Покажи мне свою киску.

Она разочарованно вздыхает, ложась обратно на кровать. Ее темные волосы рассыпаются за спиной, выделяясь на фоне белого покрывала. Пристально глядя на меня, она медленно раздвигает колени. Половые губы ее киски раскрываются, и мне открывается прекрасный вид на ее сверкающий розовый центр.

— Потрогай себя, — рычу я, обхватывая свой член через трусы. Его время придет, но точно не сейчас. — Сначала я хочу посмотреть на тебя. Подготовь свою киску для меня, детка.

Она улыбается. Подняв два пальца, она засасывает их в рот.

О, блять, моя девочка не шутит.

Ее темные глаза дразнят меня, когда она издает жалобное хныканье. Вынимая пальцы изо рта и проводя ими по своей груди, по сексуальной татуировке, она погружает их между розовых губ. Она вздрагивает от прикосновения, ее влажные пальцы скользят по клитору.

Это пытка, но точно приятная. Что я могу сказать? Боль — это удовольствие и все такое. Как бы то ни было, нам всем позволено иметь свои извращения.

Сейчас она стонет, лежа на кровати с закрытыми глазами, позволяя мне смотреть, как она вводит в себя пальцы. Черт, и вводит их до упора.

— Пожалуйста, — говорит она со вздохом, обводя свой клитор. — Пожалуйста..

Мой член дергается от ее мольбы.