Одна ночь: открытий

Как только дверь за ним закрывается, я встаю. «Я иду к Миллеру», — объявляю я, хватая телефон со стола и направляясь из кухни. Я твердо уверена, что Уильям не оставит Нэн, даже с Грегори. Она будет в безопасности. Что-то не так. Об этом мне говорит все — поведение Грегори, притворная холодность Уильяма… каждое внутреннее чувство, которое у меня есть.

«Нет, Оливия!»

Я никогда не ожидала, что мне позволят уйти с легкостью, поэтому я бегу по коридору, прежде чем Грегори успеет поймать меня или предупредить Уильяма о моем побеге. «Не смей уходить от Нэн», — кричу я, вырываясь из дома и мчась по улице к главной дороге.

«Ради бога!» — кричит Грегори, его разочарование путешествует по улице с эхом и шлепает меня по спине. «Иногда я тебя ненавижу!»

Я сразу на станции метро. Я игнорирую постоянные звонки своего телефона, Грегори и Уильям оба пытаются дозвониться до меня, но как только я спускаюсь в туннели Лондона на двух эскалаторах, мой прием прекращается, и мне больше не приходится отказываться от звонков.

Я оказываюсь на лестничной клетке дома Миллера, быстро поднимаюсь на десятый этаж, даже не подумав о том, чтобы воспользоваться лифтом. Такое ощущение, что с тех пор, как я была здесь, прошла вечность. Я тихонько вошла, и меня тут же встретила тихая музыка, наполняющая комнату. Трек задает тон еще до того, как я закрыла за собой дверь. Глубокие, мощные ноты заставляют меня парить на грани беспокойства и покоя.

Я беззвучно закрыла дверь и прошмыгнула вокруг стола на кухню, обнаружив, что его iPhone подключен к станции. Экран говорит мне, что я слушаю. Национальное «О сегодняшнем дне». Мои глаза опускаются, когда слова утекают из динамиков и проникают в мой разум.

Я брожу в гостиную, ища то, что я знала, что найду. Все идеально по Миллеру, и я не могу отрицать успокаивающего чувства, которое охватывает меня из-за этого. Но моего идеального Миллера здесь нет. Я спорю, идти ли мне в спальню или попробовать студию, пока я восхищаюсь произведениями искусства, украшающими стены квартиры Миллера. Искусство Миллера. Красивые достопримечательности казались почти уродливыми. Искаженными. Красивые вещи обычно считаются красивыми с первого взгляда. Затем иногда вы смотрите глубже и обнаруживаете, что они не так красивы, как вы сначала думали. Не многие вещи так красивы внутри, как снаружи. Однако есть и исключения.

Миллер — одно из таких исключений.

Я замечаю, что впадаю в некоторый транс, чувствуя себя утешенной спокойной музыкой. У меня пока нет намерения отказываться от этого, хотя я знаю, что мне нужно выследить Миллера и сказать ему, что он и близко не собирается терять меня. Его квартира и все, что в ней, похоже на плотное одеяло, сжимающееся вокруг меня, сжимающее меня, чтобы согреться и быть в безопасности. Мои глаза закрываются, и я глубоко вдыхаю, цепляясь за все ощущения, образы и мысли, которые принесли мне столько счастья, как диван, который я ясно вижу в своей темноте, где он впервые прояснил свои намерения. Я помню миски с огромной спелой клубникой, которые были у него на кухне. Растопленный шоколад на плите, я прижата к холодильнику, язык Миллера облизывающий все с меня. Все это катапультирует меня в самое начало. Тогда в моих темных размышлениях Я брожу в его студию и вижу хаос, который стал такой неожиданностью. Удивительно чудесный сюрприз. Его хобби. Единственное, что в жизни Миллера беспорядочно. Или единственное, пока он не встретил меня.

Я расстилаюсь на его столе; он рисует линии поперек моего живота красной краской — или, как я теперь знаю, пишет там свое признание в любви ко мне. А на заднем плане тихонько играют «Демоны». Никогда еще слова не были такими правдивыми.

Мы переплелись на его мягком диване, закутаны друг в друга, так крепко прижаты друг к другу. И вид. Он почти такой же красивый, как Миллер.

Почти?

Я улыбаюсь про себя. Даже не близко.

Мое личное размышление не могло быть лучше, но затем эти чудесные, неуместные фейерверки начинают шипеть под моей кожей, и моя тьма вспыхивает светом. Яркий, мощный, великолепный свет.

«Бум». Его шепот, его голос в моем ухе, жар его рта, охватывающий мою щеку, — все это заставляет мое тело чувствовать, что оно свободно падает в этот чудесный свет. Я не могу отделить свои мечты от реальности, да и не хочу. Если я открою глаза, то останусь одна в его квартире. Если я открою глаза, каждая идеальная мысль о времени, проведенном вместе, будет потеряна для нашей уродливой реальности.

Теперь я тоже чувствую тепло его рук на своей коже и странное ощущение движения, но… не двигается. «Открой глаза, милая девушка».

Я непреклонно качаю головой, крепче зажмуриваю глаза, а не готова потерять любую из моих мечтаний — ощущение его, его звук.

'Открой.' Мягкие губы дразнят меня, заставляя стонать. 'Покажи мне.' Зубы прикусывают между мучительным прикосновением его рта к моему. «Держи меня в своем светлом месте, Оливия Тейлор».

У меня перехватывает дыхание, и мои глаза открываются, открывая самое захватывающее видение, которое я когда-либо видела.

Миллер Харт.