Одна против зомби (пьеса) (СИ)

ПАЛ-НИКОДИМЫЧ (из-за сцены). Задолбала ты меня своим дурацким юмором! Кончай хохмить! Дело серьезное.

НИКА. Согласна, Пал-Никодимыч. Дело серьезней некуда. Такой крутизны мне еще не подворачивалось. Возможно, чтобы впарить полис, мне придется погибнуть или кого-либо обезглавить. Хотя не знаю, может и обезглавленной нежить вполне боеспособна.

ПАЛ-НИКОДИМЫЧ (из-за сцены). Нам неудачницы не нужны. Помни: облажаешься, выкинем на улицу с такой записью, что тебя даже в уборщицы не возьмут. И тебя, Лодзеева, будут гнать ото всюду. И сдохнешь в подворотне - упившейся паленкой бомжихой под обоссанным забором.

Ника отключает мобильник и возвращает его в карман.

НИКА. Вот ведь, сволочь! "Помни: облажаешься, выкинем на улицу с такой записью, что тебя даже в уборщицы не возьмут". Говнюк! Так и норовит мне рабочий стаж изгадить. "Нам неудачницы не нужны". Это я-то неудачница?! Да ты, старая галоша, сам голимый неудачник! Недаром меня мама предупреждала насчет таких начальников-засранцев, ох, не даром.

МАТЬ НИКИ (из-за сцены). Когда вырастешь, думай о трудовой книжке, о пенсии. Бойся плохих начальников. Они тебе всю карьеру загубят. Умрешь в нищете. И закопают тебя в черном-черном мешке в черной-черной земле городской свалки.

Ника выходит из туалетной кабинки и идет на трясущихся ногах к зеркалу, мимо умывальника, на котором лежит ее папка. Встав пред зеркалом Ника тычет в свое отражение пальцем.

НИКА. Дрейфишь, старуха?.. Чо молчишь-то? Конечно, дрейфишь. А чо трястись-то?! Прикинь, если б они тут действительно людей жрали б, то их ментура-прокуратура давно бы всех за решетку упекла. Ты тут хоть одно пятно крови видала? Нет. Зачем тогда такой невротический расколбас на ровном месте?

Ника включает кран. Набирает пригоршню холодной воды. И обрызгивает ей лицо и шею.

НИКА. Ника, ты хочешь лежать обглоданным дворнягами трупом на городской свалке среди тухляка - грязных луж, где плавают гнилые помидоры и арбузные очистки, холмов из пластиковых упаковок от пищевых товаров, набитых с окровавленными бинтами и ампутированными при операциях конечностей мешков, отходов мясокомбинатов и автосервисов и прочей дохлятины?

Ника отрицательно мотает головой.

НИКА (тонким голоском). Не-е-е-т! Не хочу! Но что я могу? Там сотни оживших мертвецов. А я одна. И без ранца с ядерным зарядом.

Ника делает несколько шагов по туалету и снова подходит к зеркалу.

НИКА. Миллиарды людей на планете Земля каждый день говорят себе: "Что я, мелкий, ничтожный да болезный, могу сделать против многочисленной и хорошо организованной армии трипперастов, мешающих мне добыть счастье и свободу?" Миллиарды людей на планете Земля каждый день слышат от жен-мужей, тещ-свекровей и прочих друзей, сослуживцев и родственников: "Что ты, мелкий, ничтожный да болезный, можешь сделать против многочисленной и хорошо организованной армии трипперастов, мешающих тебе добыть счастье и свободу?" Миллиарды людей на планете Земля каждый день через средства массовой информации и поделки киношников видят всяких непогрешимых попов, всезнающих политиков, поп-идолов, суперменов, спасающих кошек из пожара, мстящих за убитых жен и напарников и дающих отпор инопланетным агрессорам, тем самым говоря: "Что ты, мелкий, ничтожный да болезный, можешь сделать, не будучи суперменом, человеком-пауком, вампиром-вегетарианцем, бэтменом, джедаем или на худой конец каким-нибудь богом или икс-мутантом?"

Ника зло сплевывает в умывальник.

НИКА (тонким голоском). И что же делать? Вызвать полицию, санэпидемстанцию или санитаров из психушки?

Ника потрясает кулаками.

НИКА. Да ни хрена тут не помогут санитары! Надо достать со дна своей измученной души остатки мужества. И пытаясь не расплескать его по полу этого сортира, выйти из него на битву со злом, как выходили на нее мои предки. Они знали, что Орда сильнее. Но бились с ней. Они видели закованных в сталь рыцарей, на которых даже глядеть было страшно. Но бились и с ними. И в конце концов победили! Мне уже поздно чего-либо боятся. Я здесь, и значит, мосты сожжены. Начальство предъявило ультиматум, и значит, все слова сказаны. И либо я пройду сквозь шеренги живых мертвецов к цели, либо назовут балаболкой и с позором уволят.

Ника сжимает кулаки и молотит ими по воздуху, словно по боксерской груше.

НИКА (тонким голоском). Может, все-таки смыться отсюда, пока не сожрали?