Одна против зомби

— Я, Ника Лодзеева, представитель ОВО «ЛАДИК» — самой серьезной страховой компании среди наиболее продвинутых. И никогда не позволю себе какое-то там «к тебе просто так». Тем более что мы тут ни с кем не пили на брудершафт. Или пили? Я чего-то вспомнить не могу. Вроде я у вас танцевала польку-бабочку на корпоративе по поводу юбилея, нет? Или это были похороны и мы пили вермут? Или это были похороны, совмещенные с юбилеем и вермутом, а потом еще и усугубленные вискарем?

— Нет!

— Точно?

— Так Вы по з-записи или по п-приглашению? — кажется, секретутка начала терять терпенье.

— Не принимайте меня за ту, кем не являюсь, ибо являюсь вовсе не той, кем кажусь Вам в данный момент, будучи неправильно понятой и превратно истолкованной, — завернула я.

И, кстати, весьма мощно завернула. Так завернула, что и сама не поняла, чего сказала.

— Не п-понимаю. О чем Вы? — моя загадочная фраза встревожила секретутку.

— Я Вам ответственно заявляю, что просто так никогда и ни к кому не захожу.

Я с важным видом выдержала паузу, чтобы секретутка прониклась серьезностью услышанного, и посоветовала ей:

— Обязательно запишите это на каждую страницу своего ежедневника, ибо моей и вашенской фирмам предстоит многовековая дружба. Причем, заметьте, оную не разрушит даже наша с Вами смерть от глубокой старости.

— Как Ваша ф-фамилия?

— Лодзеева! Заметьте, я не стала врать, хотя в данных обстоятельствах имею на это полное право. И, кстати, я уже говорила свое Ф.И., правда без О. Но Вы, к стыду своему, уже все забыли. И как с такой короткой памятью можно работать на столь ответственном посту?

— Я ничего не забываю, — буркнула секретутка и начала сверяться с лежащим у нее на столе списком.

— Это правильно, что Вы не стали передо мной извиняться за забывчивость. Не надо, не извиняйтесь, — продолжила я грузить собеседницу. — Вообще-то, я человек добрый. И уже Вас простила. Я даже простила вашенского вахтера за то, что он меня зверски покалечил, и я теперь почти инвалид со всеми вытекающими из этого последствиями. Вот посмотрите, что со мной сотворил этот монстр.

Я показала секретутке синяки на руке.

Мельком взглянув на него, секретутка начала перечитывать список, пытаясь найти там мою фамилию.

— И не важно, если меня еще не успели внести ни в какие списки, — заявила я. — Главное, чтобы Вы меня к своему начальнику пустили. Он, поди, уж заждался меня. Думает, небось: «Чо, блин, за дела?! Хочу застраховаться, а ни одного страхового агента под рукой нет, хоть ты тресни от безнадеги и тупиковости ситуации». А агент-то — вот он! Молодой и красивый. Умный и обаятельных. Образованный и высокопрофессиональный. Сидит себе тихонько в приемной и время на всякие объяснения ненужные тратит.

Наконец секретутка оторвала взгляд от списка и повернулась ко мне, сообщив:

— Вашей ф-фамилии тут нет.

2

— Правильно! — не растерялась я и улыбнулась, словно выиграла кучу денег в лотерею. — Ее там нет и быть не должно! А, знаете, что это значит?

— Что?

— Это значит: Вы обязаны спросить своего босса, готов ли он, несмотря на столь длительное ожидание моего появления, расстаться со мной, так и не встретившись и не узнав от меня суперважных новостей, которые вне всякого сомнения произведут кардинальные изменения в нынешней стратегии развития «ИNФЕRNО». И как знать, может, через двадцать лет, сидя на своей мультимиллионерской вилле на Канарах, Вы будете с волнением вспоминать тот день, когда увидели мое улыбающееся лицо — лицо мыслительницы и поэтессы, принесшего в «ИNФЕRNО» эру процветания и денежного благополучия. А этот агент — мыслительница и поэтесса — будет в это время сидеть в своей скромной квартирке в Выхино и думать: «Я этим калоедам принесла триллионы баксов прибыли, а они, суки, даже открытку мне ко дню рождения не прислали!»

— Какие у с-страхового агента могут быть «с-суперважные н-новости» для п-президента нашей к-корпорации? — поинтересовалась секретутка.

— Те, естественно, которые содержат в себе наиприятнейший сюрприз.

— Н-например?

— Например, встреча со мной — это всегда наиприятнейший сюрприз. И наша с Вами дружеская и высокодуховная беседа — тому ярчайший образчик. С нас с Вами вполне можно писать картину «Мозговой штурм главных проблем мира и войны». Уверена, знатоки выложат за это полотно кучу миллионов. Особенно, если на заднем плане будет тот гроб, что висит над вашенской проходной, а мы с Вами будем одеты в бронированные готические бикини, а в руках у нас будут сверкать двуручные мечи.

— О чем р-речь? — запуталась секретутка.

— Вы ведь меня сегодня не планировали встретить, так?

— Так.

— А встретили. И вижу, Вас это чрезвычайно взбодрило. А ведь я еще не использовала и тысячной части имеющейся у меня информации. Господин Хорькофф просто умрет от счастья, пообщавшись со мной.

— П-пришлите з-заявку по электронной п-почте на наш к-корпоративный адрес или отправьте ф-факс.

— Драгоценная моя, Вы не находите, что между нами затеялся какой-то совершенно трансцендентальный разговор с элементами абстрактного сюрреализма?

— Чего-чего?