Одна сентябрьская ночь (СИ)

========== Часть 1 ==========

Ты красивая, знаешь об этом?

Едва ли

Ты красивая. Знай. Не забудь.

Разве тебя когда-нибудь предавали? Обижали?

Не грусти. Улыбайся.

Забудь.

Все плохое, что было, забудь.

***

Из кружки переплетением тонких линий неспешно тек и растворялся в холодном воздухе пар. Горячий чай остывал. Как и подогретые тосты.

Теплый оранжевый светильник, хоть и горел из последних сил, никак не мог совладать с наползающими на мир сумерками. Тьма медленно и верно захватывала все больше пространства.

Скоро.. останется только лишь маленькое пятно света на столе и вокруг него. Света, расчерченного темными узорами — у старого советского светильника был красивый резной плафон. Чай совсем остынет, хлеб затвердеет уже не как в тостере, а просто, от старости. Жизнь хлеба недолговечна.

Они так и не дождутся свою беспечную молодую хозяйку, которая просто пошла выкинуть мусор перед ужином. Не нравилось ей, видите ли, полное мусорное ведро.

***

Дверь захлопнулась.

Серьезно…

Это было так тупо и сюрреалистично, что я просто стояла и смотрела на нее, не зная, что и сказать.

— Мда. На это.. не было расчета. — Повернулась и сказала старой метле, стоящей в углу лестничной клетки.

Она всегда стояла здесь, сколько я себя помнила.

А помнила я себя с младенчества.

Даже лежа в детской коляске я всегда смотрела на эту метлу, пока мама ждала лифт на девятый этаж.

И никто не мог ее убрать. Хотели, наверное, а потом обязательно отвлекались на что-то и забывали. Всегда.

Так она и стояла здесь. Неприкасаемая и никому не интересная.

Свет мигнул, но не погас. Что-то застучало по крыше, как будто кто-то пробежал по ней чуть ли не копытами.

А я вздохнула и попыталась натянуть футболку на короткие шорты, тщетно надеясь, что это поможет согреться. На ногах были домашние тапочки. И я чувствовала, как они грустят от того, что не дома.

Они не любили бывать вне квартиры. Я постоянно договаривалась с ними, что вот сейчас за пару десятков секунд сбегаем выкинем мусор и сразу домой.

И вот.. Дверь захлопнулась. Мы с тапочками грустили, стоя возле нее, подпирая спиной.

Вновь мигнул свет. Снова простучало что-то по крыше и стихло. Старая лампочка качнулась на потолке.

— Демоны. В Сверхах это означало стопроцентное появление демонов в ближайшие пару минут. — Я все так же смотрела на метлу. — Что ж… В этом сериале подозрительно много правды, больше, чем в любых других.

Я откинула волосы назад, и сложила руки на груди. Вздохнула и потянулась к соседскому звонку. Раздались глухие трели.

Десять секунд.. двадцать. Рука затекла.

Да и сразу было понятно, что звонить бесполезно. Соседи на работе. А может быть просто спят. И не слышат трель, раздающуюся по всей лестничной клетке.

Свет мигнул теперь несколько раз, с настораживающим треском, но все-таки включился снова. Лампочка закачалась так сильно, что казалось еще чуть-чуть и разобьется об стену, если не сорвется вниз.

Я вздохнула и подошла к двум дверям напротив моей захлопнувшейся. У соседей по лестничной клетке не было стены с дверью и предбанника, который некоторые называли тамбуром. А кто-то не понимал ни одного из этих слов.

— Ну хватит уже молчать. Скажите что-нибудь. Что можно сделать? Может.. ваш сосед может как-то помочь? Или вы?

Я смотрела прямо в глазок двери, ведущей в трехкомнатную квартиру.

Насколько я знала, а я знала это практически точно, там жила одна старая ведьма… Но ей больше подходило слово кикимора. Или Баба Яга.

В современном мире у молодежи при слове “ведьма” на ум приходили уже отнюдь не страшные старухи, скрюченные с бородавками на носу. Ну, по крайней мере не в первую очередь.

Мне хотелось верить, что если сказать “ведьма”, то будет представляться загадочная и опасная девушка, владеющая сверхъестественными силами, близкая к природе. Эксцентричная и довольно красивая.

А вот баба Яга. Да. Это уже описание моей старухи соседки.

— Эй. Валентина Егоровна. — Постучала в ее дверь. — Вы же меня слышите. И видите.

Где-то внизу зарычал мотор машины, кто-то специально вывернул глушитель наизнанку, или сделал нечто подобное, но столь же отвратительное, чтобы его транспорт издавал звуки ада.

Тишина.

Я перевела взгляд на соседскую дверь. Она и вовсе будто бы пыталась слиться с обстановкой.

Но я заметила ее.

Склонила голову набок, откинув вновь упавшую рыжую прядь с лица, и решила стукнуть кулаком.

— Стой! Нет, нет! Не бей понапрасну, — послышался глухой голос из-за двери. Какая-то возня, а потом она приоткрылась на цепочку. Сквозь небольшую щель я увидела неопределенного возраста соседа бабы Яги. Он щурился и был, как обычно, то ли с похмелья, то ли только что выпившим. — Не зови меня, деточка. Это не в моей компетенции. Ты же знаешь. Думаешь дверь закрылась бы без ведома домового? Ха. Я ни при чем тут. Это.. все они. А к ним я не сунусь и связываться не буду. Утащат того гляди… — он сплюнул через плечо.

Я сверлила его взглядом, откинув рыжую прядь с лица, постучала длинными красными ногтями по стене, смотря на удаляющегося вглубь квартиры домового.

Он виновато вздохнул и отвернулся.

— К ведьме вон обратись. Эй, Егоровна.