Одна среди людей

Мы шли по улице и незаметно для меня вернулись к моему отелю. Пришло время расстаться навсегда. Горечь не то слово, которым можно было бы описать мои чувства, но оно будет близким к тому, что я тогда испытал. Горечь утраты времени, что было так бездумно потрачено на все эти долгие невыносимые пятьсот лет. Только сейчас, глядя на Софью, я увидел ее ребенком, неоперившимся птенцом, который только вылез из гнезда и бродит среди непроходимой чащи. Но кто я такой, чтобы судить ее? А Софья все так же молода и прекрасна, а посему ее ждет увлекательное путешествие длинною в вечность…

Мысли сумбурно сменяли друг друга. В голове проскочило желание сфотографировать Софью на память, пригласить ее в номер или просто посидеть в баре, как когда-то. Однако мы прошли в лобби, где я четко осознал, что и сегодня, и всю оставшуюся жизнь мы больше никогда не увидим друг друга.

– Приход к чему-то новому не бывает одномоментным. Все происходит постепенно. Я же работаю коучем недавно. До этого был учителем программирования… Сударшан лучше ответит на твой вопрос. Он ведь не с рождения наставляет людей на путь истинный. Спроси у него. И потом, то, что происходит с одним человеком, другому вообще не нужно. У каждого свой путь. Банальные вещи говорю, ты же все знаешь…

Она усмехнулась, покачала головой. И тут я понял, что ее вопрос не требовал ответа. Спрашивала она скорее себя саму, а меня читала как открытую книгу. Софья знала все гораздо лучше меня. И то, что я изменился, и то, что любовь к Сударшану, скорее всего, надуманна, и то, зачем мы встретились, и даже то, что ее ждет.

– Прощай. Будем переписываться, – весело сказала она.

– Будем. А спецслужбы читают твою переписку?

– Конечно. И следят через камеру в мобильном телефоне и через него же прослушивают. Двадцать первый век все-таки. – Я слышал иронию в ее голосе.

– Тогда тем более стоит переписываться. Прощай. – Мы пожали руки, как деловые партнеры, и я нажал на кнопку лифта. Последнее, что помню – долгий взгляд в глаза, где видел Софью веселой, прекрасно танцующей с молодым рыжеволосым мужчиной.

Глава 5

Иногда мне казалось, что Софья – часть меня. Неизвестная, притягательная, мудрая и глупая одновременно, блуждающая, как Земля вокруг Солнца – такого манящего и вечно далекого. Мог ли я стать для нее Солнцем? Я рассуждал об этом во время рейса Оттава – Москва, воткнув беруши и прикрыв глаза. В голове возникали старые образы вожделенной недосягаемой женщины. То она стояла рядом, танцуя, то казалась холодной и дьявольски притворной в интерьерах офисного центра. Ее идеальная фигура, роскошные дорогие наряды, прически мелькали в моих грезах. И все это было пронизано утонченным запахом ее духов. Мне снилось, да, это был именно сон, что мы вместе гуляли по парку Горького вдоль Москва-реки. Наши руки соприкасались, ветер обдувал лица… И тут яркое летнее солнце вдруг быстро скрылось, выпустив темноту, которую разрезали лучи, пробиваясь сквозь круг наплывшей луны. И этот миг чувство, что вот-вот вновь появится светило, неожиданно застыло. Луна замерла

посреди неба, а лучи солнца все так же неистово вырывались каймой из-под тяжести навалившегося спутника Земли. В растерянности и полном ужасе взирали мы на эту картину. Вспышки солнечных лучей, будто свет фар от проезжающей в темноте машины, озаряли лицо Софьи, устремленное вверх. Глаза, вытаращенные от дикого первородного страха, молили небо вернуть нам солнце, дать жизни еще один шанс исправить ошибки и начать все сначала. Я сжал руку Софьи сильнее, едва сдерживая порыв убежать и стараясь быть верным товарищем, тоже смотрел наверх. Солнце блистало за непроницаемой стеной, являясь предвестником беды. Время остановилось. Отовсюду слышались стоны и плач, дикие вопли людей, впавших в истерику, причитания и молитвы. Наши лица все так же были обращены к страшной и прекрасной картине. Перекрикивая людской вой Софья обратилась ко мне:

– Мы снова у черты – нам нет спасенья, как и много лет назад, так и столетия после. Дыши глубоко и часто, стучи в барабан, танцуй вокруг костра, и тебе откроются тайны вечности. – Она смотрела на меня, и в ее глазах отражался высокий костер.