Одна судьба (СИ)

— Видишь ли какое дело я не могу выезжать из страны.

— Почему? Ты наказан?

— Именно.

— Ты преступник?

— Ммм, почти. Я охраняю одну очень важную вещь.

— Разве это наказание? Это работа!

Ниран соглашается с таким определением.

— Это моя работа. Я жду, когда появятся другие волшебники и сменят меня. Вот поэтому ты никогда не видела меня, но я видел твои фотографии.

Анна смотрит на Алекс та кивает ей: она все сделала правильно. Была вежлива, осторожна, выполнила почти все условия их пребывания в обществе людей.

— Я слышал ты любишь гиппопо? — Ниран так и не отпустил руку, ожидая, когда ребенок протянет к нему свою.

Радостный визг Анны заставляет всех присутствующих зала ожидания Нового Аэропорта повернуть к ним головы.

— Анна! Пожалуйста, потише. Давай не будем травмировать ничью психику?

Плюшевый гипопо ничто в сравнении с той копией, что шевелится на ее ладони. Бегемот лежит на ладошке, открывает миниатюрную пасть, привстает на толстых лапах, а потом плюхается обратно.

— Могу я просить тебя не показывать его никому? — говорит волшебник негромко, но с доверительными нотками. — Иначе, волшебство рассеется, и он превратится в простую игрушку.

Анна согласна со всем. Она кивает так усердно, что значительно посветлевшие кудри падают ей на лицо.

— Это круче, чем пони. — Алекс и сама поражена увиденным, стараясь понять, что это за новые технологии. — Привет.

Алекс здоровается с Нираном, который поднял на нее глаза. Она удостаивается пристального внимания странно одетого парня. Он переводит взгляд с нее на ребенка, усмехается чему-то, а потом, улыбаясь, замечает:

— Умный ребенок. Добро пожаловать в Турцию и ко мне домой.

Алекс — не Анна, обученная Вэстом великосветским замашкам, она просто жмет ему руку.

— Алекс. Я наслышана о тебе.

Анна дергает ее за край куртки.

— Мама! Мам! Посмотри на него! Мам! Мамочка!

Волшебная копия гиппопотама трясет толстой задницей, когда она гладит его по ней.

— Это первоклассное волшебство! Да, мама?

Алекс поднимает глаза на безумно счастливую Керри и все еще невозмутимого Нирана.

— Образ Клейтона только что изрядно потускнел.

* * *

— Мама, нам срочно нужен бассейн. Гипопо не спят в крова..

Алекс едва уложила спать Анну. Ребенок на какое-то время просто выпал из реальности, разглядывая своего нового друга. Она закрыла глаза только тогда, когда зевнул бегемот в кроватке куклы Сони. Ручка, обнимающая Бобу, наконец расслабилась.

— Она мечтала о собаке или котенке. Это оказалось круче.

Алекс усаживается за низенький стол, подхватывая с блюда яблоко. День превратился в одно сплошное впечатление. Волшебник, красивый дом с миниатюрным бассейном, сад полный кошек, шатер из платков и разноцветные подушки в нем в нем, множество книг, театр кукол и тетка в наряде цыганки, Шахеризады, пирата и ведьмы.

— Она не соскучится.

— Думаешь?

Алекс все равно беспокоится. Впервые она собирается оставить Анну. Ей нужно уехать на день на другой конец Африки и будет куда безопаснее, если дочка останется дома.

— Отпуск стал накрываться медным тазом.

— Что ты хотела? Горячая пора. Ты внештатный фотограф, а значит тобой будут затыкать все дыры вместе взятые.

— Не все, а те, что в Африке.

— Сути это не меняет.

Алекс подала резюме в несколько глянцевых изданий, особо не надеясь и, честно говоря, сомневаясь в своем решении. Она подумала, что лишние пару сотен евро им не повредят. Деньги никогда не бывают лишними, если только они несут какой-то прямой угрозы для них двоих.

Редакторам понравились ее снимки. Время от времени они приглашают ее в офис и конечно же Анна всегда с ней рядом. Нет человека что не поддастся ее обаянию. Ее дочь мало-помалу становится медийной личностью, тогда как мама то и дело что красит волосы и брови, меняет стрижки, жонглирует линзами и становится гуру перевоплощения при помощи фей с Ютуба и стоит по другую сторону объектива.

— Я думаю, что надо послать их и отправиться смотреть жирафов в Конго или Танзанию, а потом отправиться в Кению.

— Алекс! Не смей! Ниран! Она хочет смыться уже сейчас и прихватить с собой Анну!

Ниран появляется в гостиной, вытирая руки о цветастое полотенце. За ним стелется запах дыма, углей и жаренного мяса.

— Я превращу тебя в линзу, — обещает он с самым серьезным выражением лица. — Чтобы ты смогла сфокусироваться и как следует разглядеть, понять и осознать, сколько сил брошено, как усердно мы готовились к вашему, ее приезду!

Он говорит что-то еще на турецком, а потом добавляет вновь на английском:

— Две недели мы не вылезали с сайтов, магазинов и эти транспортные компании… Кто-то стал думать, что здесь находится их база с товарами!

Алекс нравится его лицо. Оно выразительное. Оно неправильное. Оно хищное с этими невозможном печальными и мудрыми глазами, подернутыми поволокой задумчивости. Они загораются пока еще слабым светом, и Алекс не находит ничего лучше, чем поднять руки, капитулируя перед этой неведомой для нее силой. Ей и в самом деле становится не по себе рядом с этим человеком.