Одна в двух мирах

Юля проглотила пережёванный кусок картофеля и более чётко сказала:

– Нет. Меня зовут Юлия. Моя мама обыкновенный бухгалтер. Ну… не совсем обыкновенный, она заместитель главбуха, но всё-таки не королева.

– Я не королева, – едва шевеля онемевшими губами, поправился её мать Юллы. – Я – правительница. Лучистая радость. Почему ты разговариваешь? «Толмач» позволяет понимать чужую речь. Но не…

– Вообще-то колдун обещал, что только через три дня я смогу… Сама в шоке!

– В тебе магия… – то ли спрашивала, то ли утверждала правительница. – В вашем мире есть магия?

Юлька пожала плечами и принялась за остывшие овощи. Трапеза продолжалась в тишине. Со вторым блюдом было покончено, слуга установил в центре стола чайник, тарелку с бисквитами, вазочку с конфетами без обёрток и удалился. Хозяйка налила себе горячий напиток и жестом предложила Юле сделать то же самое. Девушка потянулась к чайнику, но отдёрнула руку, услыхав неприятный скрежет. Оглядевшись, заметила, что в раме около входа происходит движение: портрет принцессы уползает в сторону, его сменяет дядька – тот, что сопровождал Юлю в прошлый раз. Она взглянула на мать: что за «диафильмы» тут демонстрируют? Та протяжно вздохнула, звякнула в колокольчик и обернулась к Юльке:

– Молчи, чтобы не случилось. Мы вынуждены были объявить о твоей болезни, сказав, что ты потеряла голос, и восстановится он не скоро.

– Ладно. Мне не трудно.

– И ещё. Отбор отменить нельзя. Женихи уже в пути. Так что готовься.

Что ещё за отбор? Какие женихи? Девушка встрепенулась, но вопроса задать не успела, из-за дверей послышался голос Элиха:

– Тиннет Апол с сыном к правительнице!

Тут же дверь распахнулась, показав того самого дядьку. Лицо его, вчера вполне интеллигентное, на сей раз перекосилось от негодования. Однако, увидев Юлю, мужчина справился с собой, нацепил маску умиления и слегка наклонил голову:

– Ясная заря…

Юля, помня о просьбе матери, молчала. Следом за «дядькой» на пороге появился тот юноша, что хотел пообщаться с принцессой во время торжественного приёма. По всей вероятности, это Зергэ. О нём судачили фрейлины. В Апола-младшего, кажется, метит Шелда. Парень наградил Юлю презрительным взглядом, хотя улыбка на полных губах казалась приветливой.

Правительница отлично умела читать по лицам и, заметив, как корёжит Юлю от вида нежданных гостей, повернулась к ней:

– Доченька, ты утомилась. Иди в свои покои.

Едва сдержав вздох облегчения, Юля встала. Стул с грохотом отодвинулся. Пока Аполы рассаживались, девушка скользнула к двери. Успела разглядеть, что лицо дядьки снова стало недовольным. На его кучерявого сына не смотрела, торопилась уйти. Оказавшись на мягкой ковровой дорожке, ведущей из покоев королевы, испугалась. Дальше-то куда? Как попасть к себе она не представляла. К счастью, в холле ожидала служанка. Хотя её кислый вид страшно раздражал, Юля обрадовалась, что не придётся плутать по дворцу.

– Быть может, желаете вернуться в розарий, госпожа? – спросила служанка, когда они миновали три или четыре комнаты, увешенные картинами в позолоченных рамах и заставленные резной мебелью: кушетками, столиками, креслами. Юля отрицательно завертела головой. Тогда девушка угодливо предложила: – Вы давно не навещали своего фитра. Он скучает.

О фитрах она слышала неоднократно, но что это за зверь, не представляла. Почему бы не узнать? Юля кивнула.

Покинув шикарные залы, они свернули в боковой ход и вскоре оказались в знакомом Юле полутёмном коридоре. Здесь Элих нёс её в спальню после посещения колдуна. Девушка поёжилась, словно ощутив боль, терзавшую тогда её тело, и сдавленно застонала. Плечи служанки напряглись, она сбавила шаг, но не решилась обернуться, продолжила путь и, пройдя шагов тридцать, притормозила у стенного шкафа. Там хранились тёплые вещи, а среди них знакомая меховая накидка. Служанка помогла Юле одеться и себе раскопала в глубине непрезентабельный тулупчик.