Одна в мужской компании

— Вот именно потому, что ваш муж музыкант, я его и выбрала. Его симфония, «Механический балет», вся построена на синхронизации механических инструментов. А это именно то, что нужно для той торпедной системы, которую я задумала. Позвольте, я покажу вам нашу работу?

Я провела ее через патио в гостиную, мимо наших чертежных досок, заметок, моделей, математических расчетов и книг по физике, торпедным системам и радиочастотам. Она нахмурилась, сложила руки на груди, пока я объясняла ей ход нашей мысли, почти не смотрела на своего мужа. Ее суровые, умные глаза внимательно вглядывались в наши работы.

Наконец ее лицо смягчилось, когда я сказала:

— Приношу вам свои извинения за то, что похитила вашего мужа в выходной. Обещаю, что с этого момента выходные дни будут священны и неприкосновенны. Как и любые проекты, которые приносят деньги в вашу семью. И в любой день, когда Джордж приходит ко мне домой, вы можете тоже приходить с ним. Наши сыновья могли бы вместе поплавать в бассейне.

— У вас есть сын? — удивленно переспросила она.

— Да, ему полтора года.

Несколько неохотно она проговорила:

— Спасибо, мисс «Ламарр.

— Пожалуйста, зовите меня Хеди. Вы тоже из Европы. Из Венгрии, кажется?

Она кивнула.

— Вот и я тоже. Я из Австрии. Война сделала многих бывших друзей врагами. Так давайте не позволим ей помешать нашей с вами дружбе.

— Ладно, — неуверенно отозвалась она.

Я взяла ее за руку и повела в ту часть гостиной, где мы выложили грубую модель нашей системы из спичек.

— Давайте я вам покажу, как мы с вашим мужем поможем выиграть войну.

Глава сороковая

4 сентября 1941 года

Лос-Анджелес, Калифорния

Я сидела перед зеркалом, наблюдая, как Сьюзи преображает мое лицо, и тут дверь без единого стука распахнулась. В гримерную, сжимая в руке листок бумаги, ворвался Джордж.

— Хеди! — закричал он. — Хеди, ты не поверишь!

Сьюзи даже подскочила от такого бесцеремонного вторжения. Она только что застегнула молнию на спине стильного, но без излишеств, платья, в котором я должна была появиться в сегодняшнем эпизоде моего нового фильма, «Г. М. Пульхэм, эсквайр»: это была первая встреча моей героини с ее будущим возлюбленным в исполнении Роберта Янга. Съемки только начались, но я уже была в восторге от этого фильма, как ни от одного другого, если не считать «Алжир».

Взглянув на красного запыхавшегося визитера, который до сих пор еще никогда не появлялся на съемках, Сьюзи сделала разумный вывод: что человек он тут посторонний, хоть и не опасный, учитывая его небольшой рост и вымотанный вид.

— Может быть, вызвать охрану, мисс Ламарр?

— Нет-нет, Сьюзи, не надо, хотя спасибо. Мистер Джордж Антейл, — я сделала паузу и выразительно выгнула бровь, — мой хороший друг, который иногда от избытка чувств забывает о необходимых приличиях.

— Если вы так уверены, мэм, — с сомнением в голосе проговорила Сьюзи.

— Уверена, — ответила я. — Не могли бы вы, пока я беседую с мистером Антейлом, узнать, во сколько мне нужно быть на съемочной площадке? Не хотелось бы заставлять мистера Видора ждать.

Кингу Видору, режиссеру и этого фильма, и «Товарища Икса», я была многим обязана. После весьма неожиданного перерыва в съемках Видор предложил мне роль рекламного агента Марвин Майлз в своем новом фильме — «Г. М. Пульхэм, эсквайр». Я долго не могла начать работу: сначала случился приступ пневмонии у меня, а потом приступ жадности у мистера Майера, не желавшего отдавать меня в аренду другим студиям. Мой «владелец» вначале никак не соглашался, но я все же отвоевала эту необычную роль, а Видор приберег ее для меня и дожидался, пока все сложности не были улажены. Вместо экзотической красотки или прекрасной ледяной статуи он предложил мне сыграть героиню, в которой главное — не красота, а ум и амбиции. Видор сумел разглядеть во мне что-то большее, чем внешность, подсознательно уловил, что именно такой женщиной я тайно для всех становлюсь, когда схожу с экрана, и ему хотелось, чтобы я как следует вжилась в этот образ.

Сьюзи бросила на посетителя еще один подозрительный взгляд, но послушалась.

— Хорошо, мэм, я выясню, — сказала она и тихонько закрыла за собой дверь.

— Неужели нельзя было до вечера подождать? — недовольно спросила я. — Этот фильм очень важен для меня.