Одна женщина, один мужчина (сборник)

Одна женщина, русскоязычная американка, румяная, пышная и голубоглазая, назовем ее Инной, — села ранней весной на диету, чтобы подготовиться к пляжному сезону. Пришла она как-то с работы, сердитая и голодная, как это обычно бывает на диете, мечтая поскорее поужинать разрешенными огурцами. Открывает дверь и видит, что в гостиной на столе — букет невероятных размеров, составленный из всех цветов сразу. Лотосы, амариллисы, орхидеи, розы, лилии… Вообще, все цветы, что бывают в лучших магазинах Нью-Йорка на Вест-Энде у Центрального парка. А в кресле сидит насупившийся муж — это выражение лица Инна хорошо знала! — было ясно, что он ревнует.

— Это тебе, Инна, — кивает он на букет. — Только что доставили.

— От кого?

— Видимо, от твоего бойфренда, — еще больше насупился муж. — С Восьмым марта он тебя, видимо, поздравляет.

— Какого еще бойфренда? — пробормотала Инна, похолодев и только сейчас сообразив, что сегодня Женский день по полузабытому российскому календарю.

Вторая мысль связала букет с Раулем, давно влюбленным в нее менеджером отдела маркетинга. От волнения Инна даже забыла, что голодна. Но вторая мысль была уничтожена третьей — Рауль, американец в четвертом поколении, вряд ли подозревает о подобном празднике. К тому же он строг и аскетичен, и его облик никак не вяжется со столь пышным набором красок. Правда, он мог посоветоваться с ее соотечественниками, и те объяснили, как принято поздравлять с Восьмым марта, и даже букет помогли бы выбрать. После некоторых колебаний Инна все-таки решила, что он не такой идиот, чтобы посылать домой цветы, и даже не такой пылкий кабальеро, чтобы тратить кучу денег на неизвестный ему праздник. А если так, то совесть ее чиста. Инна немного воспряла духом.

— А откуда доставлен этот букет? — поинтересовалась она невинно.

— Из цветочного магазина, — ответствовал муж.

— А кто его доставил?

— Мужчина.

— А как он выглядел?

— Как посыльный из цветочного магазина.

— А что сказал?

— «Пожалуйста, получите букет для женщины, которая живет в этой квартире». Поскольку других женщин в квартире нет…

— А есть ли там открытка?

— Есть. Сама посмотри.

Муж по-прежнему был краток и суров.

Открытка была под стать букету — бархатная, с кружевами, ракушками и перьями, расписанная золотыми розами и павлинами. И стихи, несколько нескладные и витиеватые, о том, как «он благодарен жизни за моменты, о которых она сама должна догадаться». И приписка: «Всего наисущего!» А в завершение размашистая подпись с невероятными завитушками: «Твой Вольдемар».

Инна успокоилась окончательно. Во-первых, это точно не Рауль. Во-вторых, среди ее знакомых не только не было человека по имени Вольдемар, но и вообще никого, кто выражался бы подобным образом.

— Послушай, а тебе не приходило в голову, что посыльный ошибся квартирой? Может это кому-то другому, тоже на нашем этаже? — спросила Инна.

— Интересно кому? Берте, что ли? — хмыкнул муж, имея в виду престарелую соседку, которая то и дело забывала выключить газ или воду. — Других русскоязычных дам на нашем этаже нет.

Обостренный голодом и волнением мозг подсказал Инне следующее. Ее квартира под номером «5 С» находится слева от лифта. Посыльными при магазинах работают обычно нелегалы, плохо владеющие английским. Букву «С» они могли спутать с буквой «G». Квартира «5 G» была расположена симметрично — слева от лифта.

И Инна решительно направилась в квартиру «5 G».

Дверь открыла приятная молодая женщина — стройная как березка, а с кухни доносились кружащие голову ароматы жареного мяса. Слово «диета» хозяйке квартиры «5 G» явно было неведомо. Коридор был заставлен многочисленными коробками и ящиками.

— Извините, — начала Инна, — с Восьмым марта вас. Вы наша новая соседка?

— Да, я только переехала.

— Bы знаете этого человека? — Инна показала открытку.

— Да, — тихо ответила женщина и скромно потупилась.

— Ну, так заберите ваш букет, а то у меня из-за него неприятности.

Красная от смущения, новая соседка поскакала за Инной и, войдя в квартиру «5 С», увидела цветы, вспыхнула от радости, смутилась еще больше и, взяв свой букет, зарылась в него лицом. Потом поблагодарила и тихо направилась к двери.

Проводив ее, Инна вернулась, чувствуя, как раскалывается голова.

— С Восьмым марта! — вдруг как ни в чем ни бывало воскликнул муж. — Да, кстати, я купил шоколадный торт из мороженого, твой любимый. Он в морозилке.

— Ах, торт из мороженого! — вскинулась Инна. — Разве ты не знаешь, что я на диете? Ну, я тебе это Восьмое марта запомню надолго!

Они все-таки сели за стол и, несмотря на диету, открыли шампанское, и Инна закусила разрешенными огурцами, но настроение было испорчено окончательно. Нет, не у мужа. Он-то как раз заметно повеселел. У Инны. Ведь ни муж, ни ухаживающий за ней американец, да и вообще никто другой ей никогда букетов не дарил — пусть и столь безвкусных и стихов, пусть и нескладных, не писал на открытках, пусть и столь аляповатых.