Одна женщина, один мужчина

Два раза в неделю Семён Янович звонит бывшей жене и справляется о её самочувствии.

Разговоры их не очень разнообразны.

– Как твоё самочувствие, Раечка? – спрашивает Семён Янович.

– Хорошо, Сёма. У меня всё хорошо, – неизменно отвечает Раечка.

– Как на работе? Как вообще?

Под «вообще» Семён Янович подразумевает нового Раечкиного мужа Аркадия.

Учитывая, что этот брак длится третий год, муж не такой уж и новый. Хотя Семён Янович до сих пор считает развод каким-то недоразумением.

Аркадий на пару лет младше Раечки и ощутимо младше своего предшественника. Он также ощутимо успешнее, здоровее и, чего уж скрывать, темпераментнее.

А Раечка – женщина видная. Семён Янович долго её добивался в своё время. Его покойная мама всегда говорила: «Сёма, чем труднее женщину завоевать, тем дороже победа».

– У нас с Аркашей всё в порядке, Сёма, – говорит Раечка. – Спасибо, что позвонил. Береги себя, – добавляет Раечка и кладёт трубку.

– А не пошла бы ты, Раечка! – в сердцах говорит Семён Янович и идёт курить на балкон.

С тех пор как у него разыгралась язва, он старается меньше курить и завтракает исключительно овсянкой.

– А что, у нас сегодня среда уже? – спрашивает Аркадий, выходя из ванной.

Он ловко перебрасывает полотенце с одного плеча на другое, хлопает Раечку по попе и садится к столу.

– Ну ты же слышал, – смущённо улыбается Раечка и ставит чайник.

Она не любит, когда Аркаша обращается с ней, как с секретаршей. Но так уж повелось с самого начала. Сразу не пресекла, теперь чего уж. Сразу даже нравилось.

– По Яновичу твоему можно календарь сверять, – говорит Аркадий с сарказмом. – Эх, мается мужик!

– Мается, – вздыхает Раечка. – Я тут подумала… Может, мы его в гости пригласим?

– Рая! Ну, ёлы-палы! – Аркадий встаёт из-за стола. – Да он и так звонит сюда чаще, чем твоя мама! Может, мы его вообще усыновим?

Раечка открывает кран и начинает тщательно отмывать сковородку.

– А что? Давай! Давай его усыновим! – не унимается Аркадий, размахивая полотенцем. – Ты будешь его жалеть, варить ему овсянку! Я буду покупать ему газеты, слушать истории про его болячки! Давай, чего!

Аркадий уходит в комнату, скрипит там дверцами шкафа, шуршит какими-то бумагами, звенит ключами. Выходит уже одетый.

– Я в офис, – говорит, поправляя галстук. – Буду поздно.

И уже из коридора наставительно:

– Рая! Не дури!

– А не пошёл бы ты, Аркаша! – говорит шёпотом Раечка и принимается за кастрюлю.

Аркадий выходит из машины рядом с торговым центром, подходит к девушке, разглядывающей витрину, и хлопает её по попе.

– Девушка, можно с вами познакомиться?

Девушка вздрагивает от неожиданности, оборачивается и секунду размышляет.

– Можно, – говорит она серьёзно. – Меня зовут Карина. А вас?

– Разрешите представиться – Аркадий!

Девушка ещё какое-то время хмурит лоб и старается не улыбаться. Но потом не выдерживает, смеётся и вешается ему на шею.

– Котик, что ты так долго? Нам ещё надо заехать в ателье!

– Хоть на край света! – Аркадий распахивает перед Кариной дверцу машины.

– Ты помнишь, что сегодня я знакомлю тебя с родителями? Я уже сказала им, что мы собираемся подать заявление.

Аркадий сбрасывает скорость, паркуется у обочины, берёт Карину за руку.

– Солнышко, – говорит он печальным голосом. – Я раньше не хотел тебе говорить… Понимаешь… мы ещё не подали на развод.

Карина всё ещё улыбается, всё ещё не улавливает смысл сказанного.

– Как? Ты же говорил… ты же обещал, что…

– Солнышко, – перебивает её Аркадий. – Раисе только сделали операцию. Она всё ещё в реанимации. Я не могу её сейчас бросить. Это будет подло, ты же понимаешь?

– Но ты же обещал! – Карина начинает нервничать. – Подло как раз то, как ты со мной поступаешь!

– А я и не отказываюсь. Я обещаю, что как только она поправится…

Но Карина уже выскакивает из машины, хлопает дверцей.

– Я тебе не верю! – кричит она. – Два года одни обещания! Больше не звони мне! Никогда!

– А не пошла бы ты, Карина! – кричит Аркадий ей вслед и трогает с места.

Семён Янович лежит в постели и думает о том, что завтра суббота.

Он позвонит Раечке и скажет ей что-то приятное. Ему каждый раз этого хочется, а он каждый раз как дурак.

«Господи, – думает Семён Янович. – Ведь это же несправедливо. Почему одним достаётся всё, а у других отнимается последнее?»

– Ну вот смотри, Господи, – говорит вслух Семён Янович. – Если бы я её бил, или заставлял работать, или пил бы, к примеру… тогда понятно. Но я же всегда был обходителен! Я же помню свою маму! Мама всегда говорила: «Сёма, женщине нужно уважение и твёрдое мужское слово». А разве у меня нет слова, Господи?

Семён Янович какое-то время лежит молча, словно ожидая ответа, и продолжает:

– Ну, допустим, нет у меня твёрдого слова. Но ведь доброе слово есть всегда! А ведь доброе слово важнее, Господи?

– Ну вразуми ты эту женщину! – Семён Янович садится в постели. – Она не будет с этим Аркадием счастлива! Она сама пока не понимает. А я подожду, я настойчивый. Мама всегда говорила: «Сёма, вода камень точит».