Одна жизнь Сарро ла Касса (СИ)

Физически он был очень слаб — и не удивительно, такое ранение не могло пройти без последствий! И потому не удивляйтесь слабости. На столе лежала записка, а рядом была кровь. Энзели, как и Сарро вновь делились с ним своей силой. Хотя большей радости придавали, несомненно, приходы Бекки. К слову, девушка даже приносила шоколад, ‚Как выздоровеешь — съешь‘, говорила она, давая парню своеобразный стимул, пока что ему нельзя было есть. Ориби не ведал времени. Боль донимала его, лишала сознания и погружала в темноту, но, когда пришло время рассвета, зеркало открыло пред ним правду и два шрама. Он плохо помнил день возвращения в жизнь, в памяти всё смешалось, осталась только боль и Бекка. Он отворачивался от неё, не смотрел в глаза, винил во всём лишь себя, а она гладила того по крыльям и повторяла, что это — неправда. Шоком для Ориби было и недавнее случайное открытие — поседевшие пряди на голове Сарро. Так прошло около двух недель. Настала осень, и мы пошли в школу. Но каждый день рядом с ним кто-то был, сидел рядом, разговаривал, а на столике, красовался букет синих роз с записками от Бекки. Она же делала перевязки, к слову, весьма умело. Но кампиру быстро надоело быть болящим и он постоянно пытался встать, уйти и заняться чем-то по дому. Доходило порой и до крика. С каждым днём провалов в памяти становилось меньше — их заменил телевизор и канал с анекдотами — неизмеримая радость отражалась на лицах всех нас, стояло заслышать этот тёплый лучезарный смех, хотя сперва не обошлось и без стонов… Ориби был вынужден отвлекать себя — таким образом, но, так как чувство юмора у него присутствовало, спорить пришлось недолго… Пришёл в себя кампир довольно быстро. Встал на ноги и расправил синие крылья. Любовь подгоняла его к этому дню, согревала сердце и душу. Когда он поправился, Энзели вновь решил порадовать всех своими кулинарными способностями, или по правде говоря, порадовать брата. Шоколадный торт был весьма кстати, и я без конца вспоминаю сцену, как Луна, пыталась отнять его у парня, попробовать ‚хотя бы кусочек‘, а он без конца отворачивался и закрывался от неё крыльями! Так незаметно и настал день намеченного праздника. На календаре было 16 число. Была небольшая отсрочка, ну что ж, могло быть намного хуже.

-Это не свадьба, по-нашему — ритуал!

— Нет, свадьба, я же так ждала этого дня!

Ориби взвыл.

-Ну, какая тебе разница? Смысл всё равно один…

-Ругаются, прямо, как муж и жена, — смеялись на это девчонки.

*** Прохладный ветерок лизал их лица. Сарро взял какой-то золотой кубок и поставил на стол. Бекка с изумлением заглянула в его блестящую поверхность, с непониманием в огромных синих глазах. В руках вампира сверкнул нож, девушка испугалась и отскочила.

-Ритуальное оружие не причиняет боли, — пояснил Ориби, первым протягивая руку.

Тёмные струи забегали меж золотистых сводов. Бекка содрогнулась.

-Зачем ты это делаешь? — задрожала она, — Тебе сейчас нельзя…

-По-твоему мне можно только лежать…

-Но, согласись, того требуют обстоятельства…

-И этого тоже! — настойчиво сказал он, утирая стекающую кровь о край рубашки, — Теперь твоя очередь…

Их кровь смешалась в большом кубке и была выпита обоими на одном дыхании. Летящие лепестки альфы довершали картину, а ещё крылья! Они, как мне показалось, стали длиннее, обняли её, отрезав, словно в кокон, от влюбленных весь мир вокруг.

-А Либби оставил меня в ожидании, он всё ещё в Алфирине… — насупившись, сказала Вега, — Хотя … Как же ей повезло, у вампиров ведь существует такое понятие, как ‚вечная любовь?‘ Не так ли?

Я кивнула.

-Да…

-Без кажется! — перебил Энзели.

-О! А ты-то откуда знаешь?

-Можно подумать, не вижу, — съехидничал он, направляя аппарат камеры на лицо крылатого, — Целуются… Да знаю я! А говорил: ‚Стесняюсь!‘ Чего закрываться то?!

-Значит, стесняется… — поддакнула Вега.

Постойте! ‚Вечная любовь!‘ Выходит, Энже… нарушила идиллию Луна.

-А то вы не поняли? Конечно! Это было не больше, чем однодневный интерес. Она лишь обидела его — а это надолго. Но любовью там и не пахло!

-Один день говоришь, и от этого он пал как ангел?

-Я вообще думаю, что он не был им. Или был — но только в прошлой жизни. Не перебивай, вообщем!

Я согласилась.

-Иначе это был бы ‚сбой в программе‘!

Смех помог разрядить обстановку.

-Ну, где твой Ориби? — засмеялась Анфисса, — Чего так долго?

-А ты завидуешь? Да? — раскраснелась Бекка.

-Ну вот, помидорка! — поддакнула Сондра, оглядывая невесту, длинную фату, украшенную перьями и красные кудри.

— Оставь меня! У тебя свой есть!

-Кто? Лэ… Да что ты?! — покраснела меломанка, на что Анфисса залилась новой партией смеха:

— Будущая свадебка! Ух, как я рада!

А они и правду неотразимы! Ты только взгляни на него… Ох, как же я завидую Бекке! Он… Он — настоящая модель! А эти глаза… взвыла Анфисса, расплывшись в улыбке.