Выслушав череду крика и слёз, мы, всего пару часов назад испытавшие ту же боль, молча взирали на то, в каком состоянии бился Ориби. Он не отдавал себе отчета. Рвал и царапал себя, не в силах совладать с утратой. Дрался, впиваясь клыками в каждого, посмевшего перегородить ему дорогу. Страшно стало смотреть, во что превратился ангел! Мы спрятались за стеной и лихорадочно пытались сообразить, что теперь делать. Бекка отошла на другой план, и было необходимо спасать Сарро и Энзели, которых кампир был готов разорвать в самом прямом смысле!
«За что эта правда? За что жертвовать собой? Лучше б умер я! Что, собственно, и случилось… Но она!..- не унимался кампир,- Бекка!..- дрожащая рука взметнулась ввысь и тот час же опустилась назад, зависла над несчастной кожей, – Я не хочу вновь чувствовать боль, я так устал от смерти! – слезы лились по бледному лицу. Ориби отбросил нож,- Не могу. Хочу жить, хотел всегда… Но как я смогу? Я должен… За что я не могу этого сделать?» – его не волновало то, что таким образом он сделает смерть любимой напрасной, ему было не обходимо выплеснуть свои чувства. Каким угодно способом… Хотя о самоубийстве он думать отказывался. Слишком много уже. Хватит умирать. Он недвижно смотрел на нож, и слёзы срывались вниз. Рука не слушалась, вспотевшая, как специально дрожала над трепещущей кожей. «Ну же давай!.. – уговаривал он себя, сотрясаясь от страха, ненависти и отчаяния,- Не могу…» – отвечал другой голос. Ориби сжался и со всей силы откинулся спиной на диван. Он сжал кулаки, напрасно мечтая заглушить душевную боль физической. Дверь отворилась. Он вскочил. Пред взором всё плыло, он ничего не видел. Рука взметнулась вверх.
-Он ранен?
-С ним мы еще разберемся!
Я обернулась и тот час же увидела в другой стороне комнаты вампира. Он лежал, истекая кровью, и тяжело дышал. Анфисса опустила глаза в другую сторону и взвизгнула. Чёрные разводы на полу ударили по ней ещё неистовее.
-Как он мог?!
«Скажу одно: берегись того, к кому испытываешь чувства, иначе поплатишься жизнью… – пронеслись в его голове слова Хатори,- Так вот, значит, какой ты, Ориби…»
-Иначе, я точно убью тебя. Можешь не сомневаться!
Лиловые глаза молча глядели на неё.
-Ты называешь это жизнью? Прошу… Сделай то, на что я неспособен!
-Ты убил Сарро и ещё смеешь говорить! А ведь ты – последний и единственный, кто может с ними говорить! Они оба любили тебя, а ты… Что ты им дал взамен? Как ответил?
- Замолчи!
-Во-первых, мы не знаем, а во-вторых, да, ты единственный,- вмешался Энзели,- Кто может держать с ними связь?
-Какую…О чем ты? – Ориби медленно приходил в себя.
Этой ночью никто не сомкнул глаз.