Однажды…

Но покоя не было. Усталый и воспаленный в связи с последними событиями мозг то повергал душу в беспамятство, ассоциировавшееся в сознании с огромной черной дырой, то в полусне давал возможность общаться с дорогими мне людьми, пересекая вдоль-поперек прошлое, витая в свободном полете в пространстве времени. Здесь Джулия была жива и жарила мне котлеты или сидела рядом за школьной партой, украдкой обмениваясь словечками. Искандера я вновь провожал на фронт и плакал. Его судьба мне была известна… Вот отец. Он собирал свои удочки, я тщетно его уговаривал, что вообще-то зима, а с Каспием в такую погоду шутки плохи.

То и дело преследовало меня окровавленное лицо Ашота Багдасаряна, кривясь от боли и безысходности. Мансура я видел, скрюченного от полученных ран и валяющегося в снегу. Артур вновь беспрерывно пил, словно оплакивая свою судьбу. А Митяй совсем живенько ухмылялся рядом с дочурками, высмеивая мое удивление…

Саламова с Расуловым появились через день. Старенькая “шестерка”, которую пригнала за “ладой-девяткой” Расулова Наиля, предназначалась мне.

В состоянии отца ничего не изменилось. Он по-прежнему лежал в коме. Мама про меня никому не сообщила. Она может даже не поняла, что увидела сына наяву. Расулов передал тете деньги. Она удивилась, не хотела брать без согласия мужа. Но Расулов оставил на тумбочке и вышел.

Тетя сообщила, что к соседям приходили неизвестные, интересовались о моем местонахождении.

На лестничной площадке Расулов столкнулся с типом, которого, кажется, видел в Особом Управлении. Как ему показалось, тот смутился и быстро шмыгнул в больничное отделение. Видимо, встреча с Расуловым не входила в его планы.

Что вынюхивал особист, уже не являлось предметом догадки. Выходит, контрразведка тоже не ела хлеб даром.

Чтобы удостовериться, Расулов зашел в ЖЭК, который обслуживал мой дом. Используя свое скудное обаяние, ему удалось выведать у паспортистки, что на днях некие субъекты потребовали у нее несколько книг домоуправления, среди которых был и мой адрес. Обычно так и поступают, чтобы работники не были информированы конкретно над кем работают представители спецслужб.

Они не были из МНБ, уверена была паспортистка. Чекистов, контролирующих район, она хорошо знала, те частенько наведывались. Эти же являлись впервые, служебное удостоверение, видимо, показали начальнику, поскольку тот лично засеменил и приказал оказать новоприбывшим содействие.

– В моем ЖЭК-е тоже рылись, – известила Наиля. – Но, у меня все схвачено, тут же предупредили.

– Тоже особисты?

– Не уточнила. Уже не обращаю внимание.

– Это зря… Какие вести из Москвы?

– Вчера звонил Пава. Неформальная встреча между представителями ФСБ и ГРУ состоялась. Где-то в Подмосковье, в арендованной заранее усадьбе.

– Как Кореец?

– Павел не сообщил, я не спросила. Видимо, плох, раз по-прежнему рулит Трофим… Это опасный тип. От него смертью веет.

– А от кого из нас веет жизнью?..

– …

– …Мои как?

– Все нормально. Скоро 40 дней – поминки по твоей жене. Тесть хотел бы, чтобы ты присутствовал, но не настаивает. Все знают, что у тебя проблемы.

– Я буду.

– В принципе, это возможно, – поразмыслила Наиля. – ФСБ тебя уже не будет вылавливать – фактор Никитина. Да и война закончилась, Куцеба капитулировал.

– Ты зачем не сообщаешь, что заметила слежку? – раздраженно вклинился Расулов.

– Я не уверена… – она нехотя ответила. После встала:

– Пойду, поставлю чай.

– В чем дело? – я спросил, провожая ее взглядом.

– Она не хотела, чтобы ты был в курсе, – ответил Расулов, немного замявшись. – Вчера ее преследовал мерс темного цвета. Говорит, несколько раз промелькнул в зеркале – она на этой “шестерке” ехала. Ей показалось, что похожая машина днем раньше стояла около ее дома.

– И что ты думаешь?

Расулов пожал плечами:

– Может особисты?.. Лишний раз не высовывайтесь, вас могут вычислить. В это время года здесь безлюдно.

– Почему “вас”?

У него забегали глаза:

– Наиля хочет остаться. У нее к тебе конфиденциальный разговор. Тема касается твоей покойной жены.

– Что она может рассказать о ней, чего я не знаю?

– Это ваше дело… – он недовольно буркнул. – А мне спокойнее будет, если она в безопасности.

– Не думаю, что это удачная мысль. Я хочу остаться один.

– Как ты не понимаешь? – уже в раздражении огрызнулся Расулов. – Думаешь, я хочу?.. – он замялся, после продолжил. – Вы оба фигуранты нефтяного дела. Наверняка особисты отчитываются перед заказчиком. А он постарается избавиться от вас до того, как вы попадете в руки следствия, пусть даже полностью подконтрольное. Так, на всякий случай…

– Сам же сказал, здесь могут вычислить.

– Мы долго петляли, – он неуверенно ответил. – Хвоста не было, мы бы заметили… Продержитесь хотя бы несколько дней. Я все-таки надеюсь на Гаджиева.

– Отец…

– За него не беспокойся…

Вошла Наиля с чаем. Выпили молча.

После проводили Расулова…

Глава IV