Однажды я стала женой проклятого герцога: Змеиный Король

— Ты владеешь ей не хуже меня, — еще больше нахмурился брюнет с лисьими глазами. — Ты определил в ней мага?

— Нет. Но я хочу, чтобы и ты проверил.

Премьер-министр взял в руки пуанты, на миг замерев от недовольного взгляда Аспида. Демоны, да он просто касается чьей-то обуви, в чем дело…

Мужчина сосредоточился. В нос ударил чистый аромат подснежников, книг… капустного пирога. Девушка. Ее аромат был неуловимо похож на аромат Аспида, и в то же время он был совершенно другим. Господин Нобу открыл медовые глаза.

— В ней нет и капли магии. Чего ты хочешь добиться?

— Тогда проникни ко мне в голову.

Премьер-министр поднялся со своего стула и встал в шаге от Киллиана.

— Ты уверен?

В тишине кухни прозвучало жесткое:

— Да.

— Аnimus obedit voluntati*.

* * *

Гоэль, королевство Эленейрос.

Аспид.

Снег бил в лицо, приятно охлаждая горящую кожу. Небо — кроваво-красное, словно закат изволил над ним издеваться. Он опустил глаза на свои руки, исполосованные неровными шрамами, которые никто кроме него не увидит. Никто не сможет залечить. Кроме нее.

Взял снег в ладонь, тер его так долго, чтобы ладонь заледенела. В Гоэле уже вовсю царила суровая зима, а он, не думая, переместился в одной рубашке и брюках. Ему больно. Но боль отрезвляла, не давала сорваться в пропасть.

В одном из окон Западной башни поместья горел свет.

Киллиан улыбнулся, ему стало легче.

Он прохрипел:

— Transferendis*.

* * *

Примечание:

*바다 — в переводе с корейского обозначает "море".

*Animus obedit voluntati — разум подчиняется воле.

*Transferendis — перемещение.

Глава 5 — Тик-так

В мире не существует призраков, кроме тех, что кроются в нас самих.

Шерлок Холмс

Гоэль. Королевство Эленейрос.

Ария Тернер.

— Госпожа, Ария…

Я не желала просыпаться, даже не предпринимая попыток приоткрыть тяжелые веки. Одеяло, что мгновение назад было мягким и пушистым, словно пух, вдруг исчезло, и я зябко поежилась, перевернувшись на живот и зарываясь лицом в подушку.

По приоткрытым лопаткам сквозил теплый ветер, вызывая щекотку. Я вновь поежилась, сбрасывая наваждение, но ветер не желал утихать. Места на спине продолжали ныть и гореть, словно оттуда вот-вот прорежутся крылья.

— Госпожа Ария…

Его губы наконец скользнули по шее, поцеловали пульсирующую вену, а пальцы со страшной силой впивались в талию, пока губы шептали горячее: “ звездочка… ”. И все внутри загорелось лишь от одного его слова, разбивая сердце вдребезги.

— Госпожа Ария! Вы опаздываете!

Я вскочила, словно ужаленная, отгоняя от себя остатки сна. Передо мной стояла встревоженная горничная, держа в руках свежую кипу белоснежных полотенец.

— У вас случайно нет температуры? — спросила она взволнованно. — У вас все лицо горит.

Наверное, я покраснела еще больше, стоило лишь отогнать остатки сновидений.

— Все в порядке. Извини, Анита, — пробормотала я, обратно падая на подушки. — Тело меня не слушается.

— И неудивительно, учитывая, сколько книг вы прочли вчера! Вам станет полегче, когда вы примите горячую ванну. Вставайте.

Уже светало. Я, Анита и Энни тихонько вышли из покоев рано утром и побежали к посыльному отправлять герцогу новую официальную записку. Я знала, что это являлось практически бесполезным занятием, однако так мне было легче — осознание того, что я сделала хоть что-то.

И вот мы дружной троицей стояли и смотрели на заснеженный двор. У каждой из нас были опухшие глаза и бледные щеки: вечером мы допоздна обсуждали, как можно выбраться из сложившейся ситуации.

— Мы хотим поехать с вами, госпожа Ария, — попросила Энни. — Вы ведь убедили отца дать вам отдельную карету?

У меня получилось выторговать хотя бы дорогу в тишине и одиночестве. Несколько часов в одной тесной карете в компании с двумя змеями и… эрцгерцогом Тернером — было выше моих сил.

— Да, но будет лучше, если вы останетесь в Гоэле, — ответила я с благодарностью.

Так я хотя бы буду уверена, что у Ванессы не будет шанса шантажировать и манипулировать мной горничными. — И спасибо вам. За все.

Анита нахмурилась, а потом вдруг наклонилась, сгребла варежкой снег и швырнула в меня снежком. Я опешила.

— Не говорите так, словно прощаетесь! Мы ждем вас к завтрашнему ужину, госпожа Ария. И ни минутой позже!

— Ох, девочки, — вздохнула я, а потом упала в их крепкие объятья.

От рыжеволосой Энни пахло грушевым пирогом с корицей, а от Аниты — снегом и книгами. Я вдохнула их запах покрепче, стараясь не думать о том, что если вдруг у меня не получится увернуться от очередной атаки, то мы можем увидеться… совсем нескоро.