Однажды я стала женой проклятого герцога

Хоть он и не нашел того, что искал, однако вчерашнее утро сложно было назвать бесполезным. А все благодаря одной маленькой жабке с бешенством во взгляде…

Женщина вновь сглотнула, когда увидела, как тот широко улыбнулся, разминая руки и хрустя костяшками пальцев.

– З-завтрак? – уточнила Луиз, заикаясь и медленно пятясь назад.

Он сфокусировал на ней свой взгляд.

– Да! – со странным для него энтузиазмом проговорил он, вставая и возвышаясь над ней во весь свой немалый рост. Бедная женщина уже была готова упасть навзничь, но он держал ее крепко. – Сделаете мне несколько маленьких бутербродов с сыром, помидорами и с парой долек соленых огурчиков? Я смертельно проголодался!

– С-сделаю, – проблеяла она. – Что нибудь еще?

– Чай с тремя ложками сахара. И пирог хочу. С капустой.

Он вообще внезапно был таким добрым и по-странному радостным. Луиз чувствовала себя не в своей тарелке, когда вместо того, чтобы магией выпроводить ее за дверь, он внезапно взял ее под локоть и настойчиво потащил в сторону обеденного зала, щебеча какие-то глупости об обитателях болота.

Ее ярость была такой очаровательной.

Ох, как хорошо… *** Дорогие читатели, хочу сказать вам большое спасибо:) Вас уже 58, вот это да! Отметила эту красивую цифру за чашечкой вкусного чая. Я вернулась после довольно длительного перерыва в писательстве и надеюсь, что вам откликнется эта история:) Буду дальше стараться писать для вас вкусные книги. Целую крепко в щеку. Ваш преданный автор – Вероника.

Глава 5. Воспоминания

Воспоминания

Пансион Святой Гертруды. Июль

Ветер снаружи завывал и охал, как стая обезумевших демонов, но здесь, в этой маленькой келье, было необычайно тихо.

Какая это попытка? Сотая? Кажется, все здесь считают меня сумасшедшей. Наверное все дело в стрессе.

Я поежилась от холода, сильнее кутаясь в серую мантильку, зажгла еще одну свечу, взяла перо, обмакнула его в чернила и принялась писать на желтом листе бумаги:

Меня зовут Анна Волкова. Я живу… жила в городе Санкт-Петербург. Мне двадцать два года.

Сейчас же я проживаю в монастыре, и эта странная женщина называет меня Арией. Может быть я сошла с ума? Нет, вряд ли. Я нахожусь в трезвом уме и твердой памяти… Ну почти.

Люди здесь странно говорят и пишут. Буквы здесь выглядят совершенно иначе, поэтому я никак не могла понять какой же это язык. Однажды мне удалось украсть книгу у одной монашки, и каково же было мое удивление осознать, что я могу читать! Сначала буквы разбегались от меня, прыгали во все стороны, как испуганные муравьи. Но с каждым разом, если я сильно напрягала зрение, они могли собираться в слова и даже осмысленные предложения, а потом и вовсе стали четкими и понятными.

Вчера самая строгая из монашек – Бастет, назвала меня Арией Тернер. Это имя было мне знакомо. Ария Тернер – персонаж из моей любимой книги.

С каждым днем я все четче осознавала, что мир, который меня окружал, был копией одного романа.

И кажется, я при странных обстоятельствах как-то очутилась в теле Арии.

Только есть одна загвоздка. Если Арии сейчас семнадцать, то это значит, что всего через два года я… умру. Такова участь этого второстепенного персонажа.

Так вот.

Какое же воспоминание было последним?

Прежде чем я очутилась в этом странном мире?