Однажды я встретила волка

«Почти все воины дружины подвержены влиянию извне, — сказал драялд тем немногим, кого Рууман после заявления у костра повел в дом собраний. — Это не просто внушение. Это магическое воздействие на мысли и чувства человека. Магия слабая, но прочно засевшая в головах. Мысли об истреблении магов и магических существ долго и упорно вкладывались туда, наслаиваясь одна на другую. Такую магию не отменить, да и она лишь подталкивает человека в нужную заклинателю сторону, мягко обтачивая его мысли. Чтобы убедить людей в обратном, потребуется время. Есть у меня подозрение, что дело касается приближенных князя, но чтобы проверить это, нужно отправиться в столицу. Наверняка там сидит и творец этих заклинаний — под носом у князя никто не станет его искать».

«Зачем ему строить козни против своих же?» — удивилась тогда Тайра.

«Чтобы отвести глаза от себя, — пояснил Маар недовольно. — Убедить князя искать врагов в отдаленных уголках удела. Не удивлюсь, если этот маг — кто-то из высокопоставленных лиц или даже первых приближенных князя».

«Или, — предположил Антамис, — чтобы стравить людей и магов, вынудив последних в открытую пойти против князя».

Выводы напрашивались невеселые.

Раз людям внушали чуждые им мысли и даже такой сильный маг, как Антамис, не смог разобраться, то дела обстоят серьезнее, чем они предполагали. А значит, история точно повторится — пока не будет уничтожен корень проблемы.

«Почему, кстати? — осмелился спросить Лик уже после ночного совещания. Антамис тогда вопросительно приподнял бровь, и волколюд поспешил пояснить: — Почему у вас не вышло все исправить, раз вы такой сильный маг?»

«Сила накладывает обязательства, — пояснил драялд с улыбкой. — Любая магия — нарушение равновесия. Чем сильнее будет сдвиг, тем тяжелее последствия — как для мира, так и для заклинателя».

Признаться, Лик мало что из этого понял, но спорить не стал. В конце концов, сам он в магии ничего не смыслил. Кто он, чтобы ставить под сомнения слова драялда?

Солнце поднималось сквозь ветви деревьев, и солнечные зайчики на сочной траве скакали, играясь в каплях росы. Спиной Лик почувствовал чужое присутствие, но сразу расслабился: то была Тайра, которой тоже не спалось всю ночь.

— Даже не верится, что через каких-то там пять-шесть дней мы покинем эти места, — пробормотала она, опускаясь на траву рядом с братом.

Лик кивнул.

— Как думаешь, — продолжила первая воительница, — как много наших пойдет за отцом?

— Не знаю. Некоторые давно искали повод отказаться от нынешнего главы и выбрать нового. Сейчас самое время.

— Давай прямо. Кама и Филлат давно хотели разделить клан.

— Думаю, именно это они сейчас и сделают. Надеюсь, им хватит ума не оставаться здесь. Пожарища — не самое благоприятное место. Пусть огонь и не успел перекинуться на лес, но животные разбежались и еще нескоро сюда вернутся. Охотиться будет не на кого, да и люди все так же близко.

— Маар сказал, Карена готова уступить часть земель Кира-Талун, в том числе и плато. Не знаю, как он ее уговорил, учитывая, сколько мы грызлись за Авент.

Лик хмыкнул.

— Скорее всего надавил именем Совета Пяти и Антамиса.

— Да, наверное.

Тайра поковыряла пяткой землю и наконец решилась:

— Я собираюсь уйти вместе с Камой. На плато и в предгорья на северо-западе.

Смысл сказанных сестрой слов дошел до Лика не сразу. А когда он осознал, то растерянно оглянулся на нее.

— С Камой? Но…

— Я знаю, это странно звучит. — Она не поднимала глаз. — Ты не думай, это не бунт против отца. Просто… Ты же знаешь, мы с тобой очень разные. Я люблю тебя, брат, и хочу быть рядом в трудные минуты. Но у нас разные пути. Ты станешь вождем клана. А я… не гожусь я на главную, и отцу от меня лишь хлопоты. Он никогда не воспринимал меня всерьез. Будет лучше, если мы разойдемся.

— Ты уверена? — Лику плохо удавалось скрыть дрожь в голосе. — Кама тебя недолюбливает гораздо сильнее. Вы перегрызетесь.

— Возможно. А может, мне просто надо стать взрослой и не полагаться на тебя или отца. И не бегать всякий раз к матери за советами и утешениями. Тогда и относиться ко мне станут иначе.

— Тайра…

Воительница рассмеялась и обняла Лика, потрепав по макушке.

— Не переживай за меня. Тем более, у тебя теперь есть Митьяна. Я с ней ужиться не смогу. Такая уж я, не могу делить тебя с кем-то, — она подмигнула.

Но в глазах ее Лик все равно прочитал тоску. Пусть выбор Тайра сделала добровольно, но дался он ей нелегко.

— Поступай как считаешь правильным, — наконец, ответил он. — И знай: если передумаешь — мы рады будем тебя видеть. Я точно буду.

Тайра с благодарностью прижалась щекой к его плечу.

— Спасибо…

* * *

Спустя два дня в деревню вернулся Гидер и от вида выжженной равнины потерял дар речи. Староста Дирк вкратце пересказал ему, что случилось, но у охотника не нашлось слов, чтобы ему ответить. Вместо этого он заторопился домой, чтобы поскорее увидеться с Митьяной. Дочь не заставила его долго ждать и нырнула в его объятия с тихим визгом.

— Ты как там? — спросил он, поглаживая ее по распущенным волосам.