Однажды я встретила волка

Волколюд уже не понимал, кого она благодарила — его, пастуха с соломенными волосами или Зеру. Это было не важно. Главное — она осталась цела и постепенно приходила в себя. Его голова уже почти не соображала: мышцы гудели и боль не стихала ни на мгновение. Волк с тоской подумал, как будет ломать его позднее. В ближайшие пару дней ему с постели не встать.

— Если вы так хотите, я уйду, — дрожащим голосом заявила Митьяна. — Уйду и не буду вам досаждать. Довольны?

Повисла тишина. Люди переглядывались, словно сами не могли решить, этого ли они добивались. Принять решение они не успели: громогласный крик старосты раздался над толпой:

— Какого дамнара здесь творится?

— Хвала богам, — прокряхтел Гидер. — Дирк.

Староста пробился сквозь толпу. На мужчин он прикрикивал, кого-то толкал в сторону; женщины расступались перед ним сами. Следом шел рослый широкоплечий бородач, лицом похожий на Милена. Завидев зверолюда, он выругался и ткнул в него пальцем.

— Волколюд? Видишь, Дирк, я говорил тебе, что ты дождешься и они заявятся в деревню?

— Заткнись, Варлам! — рявкнул Дирк. — Пока что староста здесь я! А тебе и твоему сыну слова не давали!

Лик встретился со старостой взглядом и прочитал в его глазах безмолвную благодарность. Это было последнее, что он увидел. Сознание будто разбилось на тысячи осколков; своего тела он больше не чувствовал, а потому не сразу понял, что падает на землю. В его ушах стоял тревожный крик Митьяны, а потом все погрузилось в темноту.

Глава 25 Митьяна

Пой, человек, спи, волк, пока нашей матери дома нет.

Вой, человек, не забудь, что ты волк и пред Луноликой дал обет.

Ночь пройдет, луна снова взойдет.

Мать волчьему телу силу вернет.

Из ритуальных песен волколюдов.

Х514 год, 20 день месяца Зреяния

Когда Лик завалился набок, Митьяна вскрикнула и подхватила его за плечи.

— Лик? Что с тобой, Лик?

Зера обернулась на крики подруги и в одно мгновение оказалась рядом.

— Что случилось?

— Я не знаю. Он вдруг упал и… боги, он весь дрожит!

Волка и правда трясло, как при лихорадке. Он заскулил, съежился и стал грести когтями землю. В уголках глаз травницы снова стали собираться слезы, но она резко вытерла их рукавом.

— Светлый наказывает его, — услышали девочки голос Варлама.

— Ведают боги, если ты и твой сын сейчас же не уберетесь из нашей деревни, я выставлю вас сам! — вскипел Дирк. — Я не потерплю, чтобы в моей деревне разводили смуту. А вы? — обратился он к жителям. — Это вас Аозар попутал, а не Митьяну. С каких это пор вы так легко ведетесь на любой бред? Пришли чужаки, стали заливать вам дерьма в уши — а вы и рады. Вас послушать — мирной жизни хотите. А сами чего творите? Захотелось волколюдам хвосты поджечь забавы ради?

— Так они первые пришли… — начал Нит.

— Лик не впервые приходит в деревню. И что, хоть раз он давал вам повод для склок? А сейчас он чем провинился? Глаза бы раскрыл да присмотрелся: Гидер повредил ногу и сам бы до деревни не дошел. Ты всегда был самым рассудительным в деревне, Нит. От тебя не ожидал.

— А чего ты от меня ждал? — огрызнулся он. — Что я буду молча стоять и смотреть, как дамнарское отродье топчется по нашей земле? Да и не я это начал.

— Но ты подхватил, — огрызнулся Гидер. — И вообще, не твоя ли жена первая камень бросила? Ривана совсем рехнулась после смерти дочери. Мита не виновата в случившемся, и нечего на нее бочку катить.

— Не смей так говорить о моей жене! — взревел Нит.

— Довольно, — прервал их перепалку Дирк. — А ну, расходитесь все, живо! Я потом с каждым поговорю наедине, а сейчас возвращайтесь к своим делам.

— Но Дирк, волколюд…

— Это уже не ваша забота! Быстро разошлись. Варлам, Милен, чтобы через полчаса духу вашего в деревне не было! Как вы через реку перебираться будете — не моя забота.

— Ты еще пожалеешь, что так обошелся с нами, Дирк, — процедил столяр. — Князь узнает, что здесь творится, и пришлет свою дружину. От леса и мокрого места не останется, а вас казнят за содействие магам.

— Магам? — переспросила Мита. — Вы шутите? Волколюды — не маги.

— Молчи, мерзавка! — зашипел Варлам.

— Вон, — отчеканил Дирк. — Мое терпение на исходе.

Варлам плюнул старосте под ноги и развернулся. Милен бросил последний взгляд на Зеру, и в его глазах промелькнула тень сожаления. Затем он поспешил вслед за отцом.

Тут внимание Миты привлекло поскуливание Лика. Девушка вцепилась в шерсть на его плече, а потом с удивлением обнаружила, как та исчезает из ее рук. Тело волколюда вывернулось и противно захрустело, и Зера вскрикнула и зажала рот рукой.

Лик превращался в человека.

Спустя несколько долгих секунд на колени травницы упало обессиленное человеческое тело. Мита повернула его лицом к себе.

— Лик, очнись. Лик!

Волколюда все еще лихорадило. Растерянная, Мита подняла взгляд.

— Я не знаю, что происходит. Не знаю, что делать!

— Надо занести его в дом, — решила Зера.