Однажды я встретила волка (СИ)

Вести Миту напрямик через поселение Лик не стал. Он обошел его вдоль густого ельника и двинулся в самый дальний его конец. Дом главы клана был больше остальных: широкое крыльцо, выложенное камнями, между которыми пробивалась трава; большие застекленные окна, которые, как говорил отец, покупали у мастеров из города; два этажа и сложенные из ровных глиняных кирпичей стены. Дерево в строительстве волколюды старались не использовать, тем самым отдавая дань лесу, что укрывал и защищал их.

— Нам сюда, — позвал Лик и повел девушку к боковому входу.

Перед дверью волк остановился и прикрыл глаза, прислушиваясь к запахам и звукам. Дом был пуст: похоже, Тайра осталась на плато, как и собиралась. В словах сестры он не сомневался, но проверить стоило. Его могли поджидать и другие, к примеру, Ирмар, который и так был частым гостем, а в последнее время заходил почти каждый день. Объясняться с ним сейчас не хотелось.

— Что-то не так? — поинтересовалась Мита. Ее голос стал совсем тихим, а ноги практически не держали — казалось, отпусти ее, и она сядет прямо здесь, на укрытую колкой хвоей землю.

— Все хорошо. — Лик толкнул дверь, которая открывалась в обе стороны. — Заходи. Отдохнешь, пока дождь не кончится.

Митьяна

Волколюд оставил Миту в просторной полутемной комнате, а сам куда-то исчез. Чуть позже травница услышала его голос через стену, и ее передернуло: то были тяжелые вздохи и короткий стон. Она догадалась, что Лик принимал человеческий облик и невольно восхитилась, как легко у него это вышло. Из своих перевоплощений она помнила боль и крики — и больше ничего.

Парень появился в комнате минутой позже. На нем были свободные льняные штаны и светлая рубашка. В темноте Мита могла разглядеть лишь силуэт: Лик подошел к холодному очагу, потрогал камни рукой и потянулся за поленьями.

— Сейчас будет тепло и светло, — пообещал он.

Травница рассеянно наблюдала, как он складывал дрова и что-то похожее на щепки вперемешку с трухой в очаг и высекал искру. Когда он встал и отошел, сухое дерево уже весело затрещало. Огонь занялся быстро. Вскоре комната осветилась ярким рыжим светом, и Мита смогла разглядеть ее.

— Я думала, вы боитесь огня, — поделилась она.

Лик хмыкнул.

— Почему же?

— Ну… дикие звери ведь боятся.

— Мы похожи на диких зверей? — В его голосе прозвучала насмешка.

Мита стиснула руками влажный подол и помотала головой.

— Нет…

— А сама ты огня боишься?

— Не боюсь.

— Ну так с чего бы и нам бояться?

Она поджала губы и опустила взгляд на колени.

— И правда, глупость сказала…

Лик пошевелил палкой поленья, и оттуда вырвался сноп искр. Мита подняла голову и некоторое время наблюдала за тем, как они взлетают к потолку и поочередно гаснут.

— Ты все-таки промокла, — покачал головой Лик. — Садись ближе к огню.

Он повернулся к ней спиной и провел рукой по влажным волосам. Травница невольно проследила за его движением, и во рту у нее пересохло. Только сейчас она заметила, что рубашка была лишь накинута на его плечи, а мускулистый торс оставался обнаженным. Щеки ее запылали.

Ну, конечно, он же перекидывался и вряд ли успел бы так быстро одеться. Неужели нагота совсем его не смущает?

Мита закрыла лицо ладонями.

— Ты чего? — не поворачиваясь, поинтересовался Лик. Сквозь пальцы травница видела, как движется его силуэт.

— Н… ничего… просто… ты…

Страшная мысль вонзилась ей в голову, как стрела: ведь когда она оборачивалась, то тоже оставалась без одежды. А рядом был Лик… и раз он уносил ее домой, значит, видел ее и…

«О, Боги!» — завопила она беззвучно.

— Я — что? — поинтересовался волколюд. Он подошел к ней ближе, так, что она теперь могла разглядеть его смуглую кожу, отливающую бронзой в свете огня.

— Видел… — пискнула она.

— Что видел?

Мита мысленно обозвала себя дурой.

— Ну… меня ведь видел… такую… в общем…

— Всевидящая, — проворчал он, — тебя не разберешь.

Девушка зажмурилась и наугад ткнула пальцем в его обнаженный торс.

— Такой вот…

Лик на мгновение затих, и Мите даже показалось, что он не дышал. Но потом он расхохотался так громко, что она чуть не подпрыгнула.

— Такой… без одежды, что ли? Разумеется, видел. Ты же передо мной обращалась уже дважды.

Мита застонала и уткнулась лицом в свои ладони.

— О Боги…

— Для людей это что-то значит? — удивился он.

— Разумеется, значит! Это же… личное… тайное…

— Это естественное, — поправил Лик, — то, какие мы от природы. Не вижу причин этого стыдится.

— Ты не понимаешь! Мы… у людей… — Чем дольше Мита подбирала слова, тем сильнее краснела. — Они показывают себя такими только близким людям, понимаешь? Боги, я поверить не могу, что объясняю тебе такое!

— Пару дней назад я тоже с трудом верил, что учу тебя волчьим повадкам, — парировал тот.