Однажды я встретила волка

– Слушай… – осторожно начала Мита, прервав его размышления. Она почти поравнялась с ним, но по приоткрытой пасти было нетрудно догадаться, каких усилий ей это стоило. – Ты говорил, что я обрела… Зверя… А кто он такой, этот Зверь?

– О, – каркнул ворон, и волчица едва не кувыркнулась через голову – его возвращения она не заметила. – Сейчас должна последовать длинная лекция…

Лик шикнул на него и нехотя замедлил бег.

– Нас иногда называют двоедушниками, – начал объяснять он. – Существами, имеющими две души.

– Дурацкое прозвище, – встрял ворон. – Его зверолюдам дали священники культа единого бога Солнца.

– Никогда о таком не слышала, – призналась Митьяна.

– Не удивительно. Культ единого бога Солнца распространен в королевстве Артейлес к востоку отсюда.

– Тир, – оборвал его Лик. – Ты отвлекаешь.

Ворон послушно умолк и взял выше.

– Как я уже сказал, некоторые считают, что у нас две души, и две сущности уживаются в одном теле. Это не совсем правда. У нас есть две ипостаси. Людская – оплот разума и рассудка, и волчья – инстинкты и чутье. Это части одного целого.

– Не очень поняла… – призналась волчица и виновато прижала уши.

Лик вздохнул и ненадолго замолк, подбирая слова.

– Мы, зверолюды, отличаемся от вас меньше, чем вы можете себе представить. Каждый из нас и человек, и зверь – и в то же время никто из них. Мы живем, как люди, общинами, или стаями, как животные. Мы ближе к истинной природе вещей. Благодаря древним богам в нас живы инстинкты, которые в вас давно затухли и уснули. Инстинкты имеют свою волю, они порождают желания, в которых многие люди не могут признаться даже себе. Можно сказать, у инстинктов есть свой голос. Этот голос мы и называем Зверем.

– Это не какая-то самостоятельная сущность, не вторая душа, – снова встрял с пояснениями Тир. – Просто так проще обозвать, например, желание догнать убегающего зайца, взмыть ввысь, к самым облакам, или же напасть на обидчика, защищая своего ребенка.

– Но ведь на многое из этого способны и люди…

– Зришь в корень! – обрадовался Тир. – Зверь есть в каждом. Ты ведь слышала легенду о создании нашего мира? Когда-то давно древние боги сотворили четыре стихии и в каждую вложили частичку себя. Каждое живое существо носит в себе эти стихии, а вместе с ними – частички самих богов. Они проявляют себя по-разному: у кого-то дремлют, в ком-то живут в виде внутреннего голоса, а кому-то позволяют творить нечто на грани человеческих возможностей: магию или, к примеру, перевоплощения. Обычно люди не знают о частичках, так как в них они дремлют. Но если просыпаются, рождаются маги. Маги называют их началами. Со Зверем что-то похожее. Говорят, что люди произошли от животных, а потому в них осталась часть их сущности – инстинкты. Нам, зверолюдам, она позволяет принимать другой облик: волчий, вороний или какой-то еще. Наверное, когда тебя укусил Лик, произошло именно это – твой внутренний Зверь проснулся.

– То есть, Зверь всегда был во мне… – Мита наморщила нос. – И поэтому я не смогу теперь от него избавиться? И всегда буду… такой?

– Теперь ты стала похожей на нас, – пробурчал Лик и снова вырвался вперед.

Мита не пыталась вновь поравняться с волком, и его это устроило. Мысль о том, что люди могут стать одними из них, сбивала Лика с толку. Объяснение Тира звучало как бред, но правдоподобный. Может, пробудить звериные инстинкты в человеке не так просто, но что, если древние боги приложили руку к судьбе знахарки? Получается, это шутка Всевидящей? Невеселая, однако.

Сегодня Лик помог ей, научил пользоваться новым телом, указал, как видеть, слышать и ощущать все, что происходит вокруг. Но что делать дальше, не представлял. Мысль о том, что Миту, возможно, придется показать клану, до сих пор вызывала в нем смятение и даже страх. Он не знал, как отреагируют на нее сородичи. Тайра уже взбесилась, но Лик хотя бы был уверен в том, что сестра поддержит его, какое бы решение он ни принял. А как поведут себя те, кто давно жаждет войны с людьми? Как все это воспримет отец, когда вернется?

Лик даже зарычал себе под нос. Поход одной девчушки в лес повлек за собой столько проблем.

Оставлять все как есть тоже было нельзя. Рано или поздно правда всплывет наружу. Среди людей девушке не будет житья, а среди волколюдов…

– Получается, – прервал его мысли тихий голос Миты, – с людьми в деревне происходило то же самое?

Лик на мгновение зажмурился, чтобы вспомнить, о чем они говорили. Его опередил Тир.

– Если я правильно помню, раненные волколюдами люди сходили с ума. Скорее всего, в них тоже просыпался Зверь. Другое дело, что принять этого они не смогли, вот и отошли к Изначальному. – Ворон навис над Митой, зацепился когтями за ее холку и посмотрел сверху вниз. – Запомни и заруби себе на носу: ты и Зверь – одно целое. Его желания – это твои желания. Его чувства – твои чувства. Вы едите одну еду, спите в одной кровати, используете одну голову на двоих. Прими его как часть себя. Если начнешь разделять – возненавидишь саму себя и сойдешь с ума, как твои соплеменники.