Однажды ясным летним утром

— Возможно, — к удивлению Виктора, эта версия его несколько успокоила. Таким образом все прояснялось. Возможно, за Ди Лонгом заехал друг на мотоцикле. Последние дни вьетнамец был очень печален, возможно, ему действительно было одиноко здесь, а уезжать без Бруно он, наверное, не захотел. Собака ему очень нравилась. — Да, я полагаю, он так и сделал.

— Но зачем ему оружие?

— М-да… Этих вьетнамцев трудно понять. А может быть, он принадлежит к какому-нибудь тайному обществу, которое нуждается в оружии. Скорей всего, ему позвонили по телефону и приказали сделать это.

— Но как он мог увезти все эти ружья и такую большую собаку на одном мотоцикле?

— Может быть, он взял нашу машину. Пойду посмотрю. Послушай, нам надо ехать в Питт-сити. Там мы сразу пойдем в полицию. В конце концов, это их работа.

Керри кивнула, и Виктор, заметив, что она больше не боится, облегченно вздохнул.

— Я пойду, соберу вещи для малыша, а ты готовь машину, — сказала Керри.

Виктор смотрел, как она быстро шла к дому, и уже готов был пойти к гаражу, но что-то все же не давало ему сделать это.

Он постоял в нерешительности, а потом вернулся в спальню Ди Лонга. Шкаф, где вьетнамец хранил свои вещи, находился слева от постели. Виктор открыл дверку и увидел три костюма и белую униформу, все это Ди Лонг содержал в безупречной чистоте. На одной из полок лежала электробритва, которую Виктор подарил слуге на прошлое рождество. Рядом лежал «Кодак», он подарил его Лонгу после того, как купил себе «Лейку». Электробритва и фотоаппарат были самыми ценными вещами вьетнамца. Дармотт смотрел на них с бьющимся сердцем: Ди Лонг никогда в жизни не расстался бы с этим богатством, если бы ни случилось что-то чрезвычайное… А вдруг его увезли силой? Но зачем?

Виктор быстро вышел из домика и бросился в гараж. Там мирно стояли рядышком бело-голубой «кадиллак» и черный «меркьюри».

Виктор сел в «кадиллак», повернул торчавший в замке ключ зажигания и нажал на кнопку стартера. Стартер слабо пискнул и замер. Трижды он пытался завести двигатель, но безуспешно. Мотор отказывался работать.

Тогда он перебрался в «меркьюри», и там повторилась та же история. Подумав немного, Виктор вылез из машины и открыл капот «кадиллака». Он плохо разбирался в машинах, но сразу обнаружил пропажу свеч зажигания. Кто-то вывернул свечи с обеих машин.

Пот градом бежал по лицу Виктора, когда он бросился к дому. Если бы он был один, то не волновался бы так, но с ним были Керри и ребенок.

Что же делать?

Ни Бруно, ни Ди Лонга, ни оружия, ни телефона, а теперь еще и машины…

Керри была в спальне и укладывала вещи ребенка в чемодан. Она выпрямилась, услышав шаги мужа. Взглянув на него, Керри изменилась в лице и поднесла руки ко рту. Виктор должен был не показывать ей своего состояния.

— Что? — едва проговорила Керри.

— Неприятность. Машины неисправны. Мы — как на необитаемом острове, и я не знаю, что это может значить.

— А что с машинами? — спросила Керри, опускаясь на постель.

— Кто-то вывернул свечи. У Ди Лонга в шкафу лежат кодак и электробритва. Готов держать пари, он оставил дом не по своей воле… Я не хочу тебя пугать, но все это очень странно и может оказаться гораздо серьезней, чем хотелось бы. Честно говоря, я ничего не понимаю. Ясно одно: кто-то здесь побывал. Кто-то, кто… — он запнулся на полуслове, понимая, что не следует обсуждать этого с Керри, но жена, побледнев, уставилась на него.

— Значит, ты думаешь, что оружие украл не Ди Лонг?

— Да. Он ни за что не оставил бы фотоаппарат и бритву добровольно.

— Что же тогда с ним случилось? И с Бруно?

— Не знаю.

— Давай уйдем отсюда, Вик. Скорей. Я не хочу больше здесь оставаться.

— Но мы не можем уйти отсюда. До города пятнадцать миль, мы не дойдем с малышом на руках.

— Я не останусь здесь! Не останусь! Мы пойдем! Все, что угодно, только не оставаться здесь. Ты понесешь ребенка, а я вещи. Я ни минуты не останусь здесь!

Вик нерешительно посмотрел на жену и пожал плечами.

— Это будет чертовски трудный путь. Но, если ты настаиваешь, — пойдем. Надо взять наши вещи и воду. Через час солнце будет печь еще сильней, может быть, подождем прохлады?

— Я не могу. Наплевать! Торопись же, Вик.

Дармотт пошел на кухню, наполнил фляжку холодной водой и сунул в карман две пачки сигарет. Потом он забрал из кабинета чековую книжку и триста долларов, которые хранил на всякий случай. Вернувшись в спальню, он сказал:

— Надень шляпу от солнца. Я возьму малыша и понесу его под зонтиком. Забери драгоценности. Ну все, теперь пошли…

И тут Керри закричала. Она кричала, не в силах остановиться, и показывала на его ноги. Виктор опустил глаза и увидел, что его туфли запачканы кровью. Да, без сомнения, это была кровь. Видимо, во время своих перемещений по ранчо он угодил в лужу крови.

Глава 2

Чтобы объяснить странное происшествие на ранчо «Вестленд» необходимо вернуться на три месяца назад, когда известный в Лос-Анджелесе адвокат Солли Лукас сунул в рот дуло пистолета и нажал на спусковой крючок.