Читаем Однажды Катя с Манечкой полностью

Но упрямые уши не привыкали! Только Катя снимала шапку, как они тут же вставали торчком!

Тогда однажды Катя взяла клей «БФ», намазала уши с обратной стороны клеем и целый день ходила в шапке, воспользовавшись тем, что папа был на работе, а мама ушла на художественный совет.

«Теперь всё будет в порядке! — думала Катя. — Клеем „БФ“ не то что уши — им даже стеклянную чашку склеить можно!»

Кате не терпелось поскорей снять шапку, чтобы полюбоваться приклеенными ушами, но она всё же дождалась вечера.

А вечером Катя стала стягивать с себя шапку, а шапка не снимается! Она вместе с ушами к голове приклеилась.

Катя страшно испугалась. Она побежала в ванную и сунула голову прямо в шапке под струю горячей воды. А шапка не отклеивается! Катя её дёргает, дёргает, а с шапки малиновая краска течёт Кате прямо по лицу — шапка крашеная оказалась.

«Ой! Что я наделала! — думает Катя. — Неужели мне теперь придётся в этой проклятой шапке так всю жизнь и ходить?»

Тогда Манечка решила Кате помочь. Она Катину голову в шапке стала изо всех сил мылом намыливать, чтобы она отклеилась. Не голова, конечно, а шапка. Можете себе представить, что это была за стирка! Вы, наверно, никогда не видели, чтобы шапку вместе с головой стирали. Катя с Манечкой малиновой краской и мыльной пеной с ног до головы перемазались. Еле-еле им удалось шапку от головы отклеить!

Но Катины уши тоже отклеились. Да ещё почему-то синие стали. Так что, когда мама наконец возвратилась с художественного совета, она чуть в обморок не упала, увидев Катины синие уши и лицо в странных малиновых подтёках, а также Манин ярко-малиновый живот.

С тех пор Катя больше уши к голове не приклеивала, хотя и продолжала Мане завидовать.

А что касается Манечки, то однажды она решилась на невероятный подвиг — целый день не ела, чтобы похудеть и стать стройной, как Катя. Она терпела, терпела… А ночью, прямо во сне, вдруг как подскочит, как кинется к холодильнику! Да так навернула, что у неё к утру разболелся живот и пришлось вызывать врача.

А Катя, между прочим, пока Маня голодала, наоборот, заставляла себя через силу глотать еду, чтобы потолстеть. И в результате тоже разболелась. Так что доктор Роза Макаровна их одновременно лечила.

Как видите, ничего хорошего не вышло из того, что Катя с Манечкой друг дружке завидовали. И я думаю — не случайно. Потому что завидовать — плохо. Уж какой ты есть, такой и есть, я так считаю.

КАК МАНЕЧКА И КАТЯ ЗАГАДЫВАЛИ ЗАГАДКИ И РАССКАЗЫВАЛИ ДРУГ ДРУГУ СКАЗКИ

Катя и Манечка Сковородкины очень любили загадывать загадки. Хлебом их не корми — дай загадку загадать. Или отгадать. Они ко всем приставали, чтобы им все загадки загадывали. А не могут загадать — пусть отгадывают.

Тетя Лена Кулебякина, мамина подруга, придёт — к тёте Лене пристают. Дворника Симу во дворе встретят — тут же говорят: «Сима, Сима, угадай, что такое: восемь одёжек, да все без застёжек?»

Сима, конечно, не отвечает. Сима человек серьёзный, жила себе в далекой деревне, приехала в город на высшие сценарные курсы поступать, не поступила — дворником временно устроилась… И вообще, человеку некогда — человек клумбы из шланга поливает. Клумбы польёт — цветы вырастут. Цветы вырастут — красиво будет. Красиво будет — все Симу станут хвалить, фотографию повесят на доску Почёта, напишут под ней: «Лучший дворник нашего ЖЭКа». А потом Сима поступит на высшие сценарные курсы и напишет сценарий для фильма.

Сима держит мокрый резиновый шланг, он у неё из рук вырывается, вода из него хлещет мощной струёй — глядишь, зазеваешься — обольёшь кого-нибудь ненароком, а тут ещё эти бестолковые дети Сковородкины прямо под шланг со своими загадками лезут:

— Сима, Сима, что такое: еду-еду, следу нету?

— Да ну вас, отстаньте! — в сердцах скажет Сима. — Какой ещё «следу-еду»? Вот оболью — будете знать!

Тут из дому вышел Матвей Семёныч с первого этажа. Нёс авоську с бутылками, бутылки сдавать.

— Матвей Семёныч! Матвей Семёныч! Что такое: восемь одёжек, да все без застёжек?

Матвей Семёныч остановился, поглядел на Катю и Маню через очки и вежливо сказал:

— Я думаю, это капуста.

— Правильно! Правильно! А что такое: лёг усатый, встал горбатый?

— Скорее всего, это кот.

— Верно! А теперь вы нам загадайте загадку!

— Да?.. Гм… Ну, угадайте, например, куда я иду?

— Бутылки сдавать! Бутылки сдавать!

— Абсолютно верно. Желаю доброго здоровья.

Матвей Семёныч махнул рукой и ушёл. Во дворе никого не стало. Пусто. Время летнее. Катя с Маней присели на лавочку и решили сами себе загадки загадывать.

— Угадай, — сказала Катя. — Кто у бабушки живёт — такой добрый, в мягеньких тапочках, с большими-большими усами?

— Дедушка! — обрадовалась Манечка.

— Вот и нет! Киска!

— А теперь ты угадай: кто у дедушки живёт — такой большой-большой, с рогами, с хвостом?

— Корова!

— А вот и нет! Бык!

— Ка-а-тя! Ма-а-нечка! — вдруг услышали сестрички.

На балконе стояла их мама, улыбалась и махала им рукой. — Как дела? Вы так тихо сидите, не спорите, не дерётесь — ничего не случилось?

— Ничего, мамочка.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Чудаки
Чудаки

Каждое произведение Крашевского, прекрасного рассказчика, колоритного бытописателя и исторического романиста представляет живую, высокоправдивую характеристику, живописную летопись той поры, из которой оно было взято. Как самый внимательный, неусыпный наблюдатель, необыкновенно добросовестный при этом, Крашевский следил за жизнью решительно всех слоев общества, за его насущными потребностями, за идеями, волнующими его в данный момент, за направлением, в нем преобладающим.Чудные, роскошные картины природы, полные истинной поэзии, хватающие за сердце сцены с бездной трагизма придают романам и повестям Крашевского еще больше прелести и увлекательности.Крашевский положил начало польскому роману и таким образом бесспорно является его воссоздателем. В области романа он решительно не имел себе соперников в польской литературе.Крашевский писал просто, необыкновенно доступно, и это, независимо от его выдающегося таланта, приобрело ему огромный круг читателей и польских, и иностранных.В шестой том Собрания сочинений вошли повести `Последний из Секиринских`, `Уляна`, `Осторожнеес огнем` и романы `Болеславцы` и `Чудаки`.

Александр Сергеевич Смирнов , Аскольд Павлович Якубовский , Борис Афанасьевич Комар , Максим Горький , Олег Евгеньевич Григорьев , Юзеф Игнаций Крашевский

Детская литература / Проза для детей / Проза / Историческая проза / Стихи и поэзия