Однажды летним днем

Так что различие между дедом и внуком было, наверное, только одно. Артур Владимирович-старший не представлял своей жизни без неба. Самолёты были для него смыслом жизни.

А Артур-младший в отличие от деда, по его собственному признанию, летать не любил и пользовался услугами авиакомпаний только в тех случаях, когда необходимо было поспеть на срочную встречу или если другие виды транспорта не могли доставить его в нужную ему точку назначения, что случалось крайне редко.

Андриана Карлсоновна сама не заметила, как позволила этому высокому широкоплечему парню называть себя так же, как когда-то называл её его дед, и к тому же перейти на «ты». Ведь с высоты её возраста он всё-таки был мальчишкой.

Тут ей невольно пришло на память, что Гайдар в шестнадцать лет полком командовал. Она невольно улыбнулась и пошла открывать дверь.

– Привет! – сказал он.

– Здравствуй.

Артур прошёл в прихожую, Макар Пантелеймонович расцвёл при виде молодого человека. Артур снимал свою уличную обувь и надевал выделенные ему Андрианой домашние тапочки так аккуратно, что не только не задевал провод, соединяющий телефонный аппарат с розеткой, но даже на коврике после него не оставалось ни единой складки.

Вымыв руки, Артур прошёл на кухню и сел за стол.

– Есть будешь? – спросила Андриана.

– А что у тебя есть?

– Борщ, как ты любишь, в нём ложка стоит.

Артур потёр ладони и спросил:

– А мяса там много?

– Я сварила все два килограмма, что ты принёс.

Артур боковым зрением заметил хитрющие глаза кошек, которые тотчас уселись рядом, и догадался, куда пошла большая часть мяса, принесённого им в этот дом. Но на всякий случай уточнил:

– А в борще его много?

– Тебе хватит, – отрезала Андриана.

– Тогда разогревай свой борщ! – разрешающе махнул он рукой.

И когда она стояла возле плиты спиной к нему, спросил:

– Ты чего такая сердитая?

– Я не сердитая.

– Печальная?

– Может быть.

– У тебя что-то случилось?

– Нет, ничего.

– Кого ты хочешь обмануть, – обронил он тоном умудрённого жизнью человека.

– Артур, пожалуйста, не тереби меня!

– Я до тебя пальцем не дотронулся, – усмехнулся он.

– Ты прекрасно понимаешь, что это сказано в переносном смысле.

– Ладно, – он поднял обе ладони вверх, показывая, что сдаётся, – но знай, что, если тебе понадобится моя помощь, я всегда рядом.

– Спасибо, я учту.

Она вспомнила, как в первый день приезда он объявил ей, что дед перед самой своей кончиной попросил внука приглядеть за своей первой любовью, то есть за ней. Она тогда спросила:

– А почему он велел тебе приглядывать за мной, а не за твоей бабушкой?

– Потому что моя бабушка в пригляде не нуждается, к тому же у неё кроме меня есть сын, то есть мой отец.

– А я, значит, нуждаюсь в пригляде? – покусывая нижнюю губу, спросила она.

– Так считал дед, а не я, – пожал плечами Артур-младший.

– Но ты сказал, что деда нет уже три года, так что ты не очень-то спешил с выполнением его просьбы.

Артур-младший снова повёл своими широкими плечами и проговорил:

– Посуди сама, я тогда только начинал строить свою карьеру. К тому же я подумал, что если с тобой ничего не случилось до сих пор, то с приглядом можно и подождать. И как видишь, я не ошибся.

– Ты циник! – всплеснула руками она.

– Ничего подобного, – не согласился он, – я прагматик.

И вот теперь он сидит на её кухне за её столом и уплетает сваренный ею борщ. Правда, мясо принёс он, а она бессовестно большую его часть скормила кошкам. Ей захотелось дотронуться до Артура и провести рукой по его волосам.

Он каким-то образом почувствовал это и спросил с мягкой иронией:

– Любуешься или умиляешься?

– Ты невыносим! И кстати, – она полушёпотом продекламировала:

Я ль на свете всех милее,
Всех румяней и белее?

– Что это ты там Пушкина себе под нос бормочешь? – ухмыльнулся он.

– Скоро ты это будешь спрашивать у зеркала.

– У какого ещё зеркала?

– У волшебного!

– Ага, – закатил он глаза.

– А оно тебе ответит, что ты прекрасен, спору нет. Но другой тебя милее!

– И кто же это? – спросил Артур, продолжая улыбаться.

– Вот видишь, ты уже интересуешься, – довольно констатировала она.

– А як же? – приподнял он одну бровь. – Но учти, только в практических целях!

– В каких ещё практических целях? – не поняла Андриана.

– Может быть, раз уж он смог так тебе понравиться, мне удастся переложить на его плечи свою ношу.

– Какую ещё ношу? – удивилась она и сердито свела брови.

– Тебя! Ты моя ноша! Может, он согласится вместо меня за тобой присматривать?

– За мной не нужно присматривать, – обиделась Андриана.

– А дед считал иначе, – гнул свою линию Артур.

– Да ну тебя! – отмахнулась она и вышла из комнаты.

– Эй! Стекляшкин! Куда ты, постой! Ты так и не сказала, кто он – мой соперник или спаситель?

В ответ не раздалось ни звука.

– Обиделась, – пробормотал себе под нос Артур, с аппетитом доедая борщ. – Надо ей купить парочку новых книжек, она сразу и подобреет, – решил он.