Однажды летом

Но ему, мальчишке, да еще с такой родословной, оставалось лишь мечтать. Он воспринимал как данность мысль о том, что она стоит слишком высоко и недосягаема для такого отродья. Да и разницу в возрасте нельзя было сбрасывать со счетов. В шестнадцать, семнадцать, да даже и восемнадцать разница в пять лет соразмерна пропасти в четверть века. К тому же она была учительницей, а он учеником, и это табу никто не смел нарушить. И все-таки самым непреодолимым препятствием, по крайней мере в глазах Джонни, оставался их совершенно несопоставимый жизненный статус. Рейчел происходила из богатой семьи. Гранты владели огромным старинным особняком, модными автомобилями, их дети были хорошо образованны, в доме держали прислугу и садовника. Всю эту атрибутику Джонни относил к привилегиям высшего общества. Сам же с детства усвоил, что и он, и его семья – отбросы. Изгои. Город с презрением относился к таким, как они. Сверстники Джонни потешались над его родителями-пьяницами, брезговали его потрепанной одеждой и не очень чистым телом; для него были закрыты двери их домов даже в праздники и дни рождения. Когда он подрос и возмужал так, что уже мог постоять за себя и силой утвердить свой авторитет, одноклассники обходились с ним почтительно, но по-прежнему в глазах его оставались паиньками, которых родители контролируют в учебе, а вечером укладывают в постельку и гасят свет, а однажды отправят учиться в колледж. Поскольку иных возможностей не было, Джонни проводил время в компании местных хулиганов. И, как следовало ожидать, очень скоро выбился в лидеры.

Рейчел Грант даже представить нельзя было рядом с таким отпетым негодяем.

Джонни улыбнулся своим детским воспоминаниям. Да, были планы, и, надо сказать, большие. После средней школы он мечтал покинуть Тейлорвилл и начать сколачивать состояние, хотя, признаться, так и не придумал, каким образом он это сделает. Но в то время детали не имели значения. Важно было только то, что представлялось в мечтах. Он воображал, как вернется в родной город миллионером на зависть местным снобам, которые сейчас воротят носы от него и его семьи, и уж тогда наверняка пробьется к сердцу мисс Рейчел Грант. По-юношески самонадеянный, он не видел ни малейших препятствий к воплощению своих замыслов.

Но судьба распоряжается по-своему, зачастую сбивая человека с ног, и в этом смысле он не оказался исключением. Десять лет жизни у него украли. Отныне он не собирался терять ни минуты. Ему хотелось наверстать все, что было упущено за эти годы, – вдоволь есть, пить, читать, работать, заниматься сексом. Его желания теперь уже были скромнее, но все равно он не отказывал себе в удовольствии мечтать и, более того, был исполнен решимости сделать мечты явью.

В первую очередь это касалось навязчивой идеи уложить мисс Грант в постель. Если сегодня, танцуя с ним, она была искренна, что ж, рано или поздно его ждет удача.

Может, за ужином он и был неважным компаньоном, но уж в постели готов был показать настоящий класс.

Мотоцикл мчался по Мейн-стрит. Вскоре впереди показался магазин Грантов, и Джонни чуть сбавил скорость, как вдруг заметил припаркованную у входа полицейскую машину. Возможно, он увидел бы ее и раньше, но она стояла с выключенными фарами и двигателем. Джонни прищурился, мелькнула мысль набраться наглости и проскочить мимо. Но в Тейлорвилле такие номера не проходили – скрыться было негде, и если не сразу, то уж на следующее утро полицейские обязательно отлавливали беглеца.

Джонни подкатил к автостоянке и затормозил. Полицейский вышел из машины и направился к нему. В руке его блеснул жезл.

Полицейский был крупным детиной, и, когда он приблизился, Джонни без труда узнал и нем шефа полиции Уитли. Именно при нем Джонни арестовывали за убийство. Не слишком приятный тип, но, во всяком случае, не подонок.

– Что надо? – грубо крикнул Джонни.

– Глуши мотор! – Жестом Уитли дал понять, что за ревом мотоцикла ничего не слышит.

Джонни поколебался, но все-таки выключил зажигание. В наступившей тишине он слез с мотоцикла, поставив его на тормоз. Потом снял шлем и, зажав его под мышкой, обернулся к полицейскому:

– Я что, нарушил правила? Что-то не припомню.

– Пил?

– Может быть. Но я не пьян. Хотите взять пробу – валяйте.

Уитли покачал головой:

– Не думаю, что ты настолько глуп, хотя, помнится, в свое время я ошибся.

Мгновение они стояли молча, недоверчиво глядя друг на друга. Было нечто странное в поведении полицейского – он как будто хотел, но не решался о чем-то попросить. Это придало Джонни, привыкшему к хамству стражей порядка, уверенности.

– Ты мне хочешь что-то сказать или просто звездами любуешься?

– Все остришь? – Уитли поджал губы и постучал жезлом по ноге. – Плохие новости.

– Что еще?

– Несчастный случай.

– Несчастный случай? – «Рейчел»! Это было первое, что пришло ему в голову. Хотя, конечно, глупо было так думать. Если бы что-то случилось с Рейчел, его бы об этом известили в последнюю очередь.

– Да, страшное дело. Твой отец…

– Мой отец?

– Да.