Однажды орел…

— Они выбрасывают оружие, когда чуют, что их вот-вот схватят. У них постоянно действующая инструкция на этот счет. Чтобы не быть пойманными с поличным. Затем они надевают соломенную шляпу, берут мотыгу и сразу же превращаются в крестьян. Такова война, которую мы здесь ведем. — Он криво усмехнулся, но тотчас же быстро добавил: — Впрочем, мы захватили винтовку.

— Какого образца?

— Карабин М-1.

Верхняя губа Дэмона поползла вверх.

— Понятно. Вы хотите сказать, что удается возвращать кое-что из своего же собственного оружия.

— Да вроде того, генерал. В этом районе их чертовски трудно обнаружить. Там, в районе Нан Кена, в настоящей рисовой стране, можно, используя авиацию, обнаружить их. А здесь они удирают в джунгли, и выследить их невозможно. О, джунгли они используют весьма успешно!

— А как проходит блокирующая операция по ту сторону хребта?

— Там, видимо, возникли некоторые осложнения, сэр. Нам только что сообщили, что высаженную там группу здорово потрепали.

— Ясно.

С минуту Дезотелз молча ковырял землю обутой в тропический башмак ногой, затем сказал:

— Генерал, я сожалею, что эта операция не была более успешной. Частенько нам везет больше. Хотя, сказать по правде, иногда мы и вовсе никого не захватываем. — Он сделал отрывистый примирительный жест большим пальцем и мизинцем. — Может быть, этот маленький сукин сын сообщит нам что-нибудь полезное.

Взгляд Крайслера помимо воли снова обратился к пленнику. Четверо или пятеро солдат обступили пленного тесным кольцом, и Крайслер не мог понять, что они делают. Наконец он разглядел: солдаты окунали голову юноши в наполненную водой бадью. Он отвел глаза в сторону.

— Этот «маленький сукин сын» не скажет вам ни единого слова, — заметил Дэмон уверенно и твердо. — Спорю на пятьсот долларов… Когда по плану нас должны подобрать вертолеты?

Дезотелз с услужливой поспешностью посмотрел на часы.

— Ровно через восемь минут, генерал. Они будут точно в назначенное время, вот увидите.

— Весьма рад слышать это, — сказал Дэмон и рассеянно взглянул на свои полевые башмаки.

Вокруг, превращая фигуры мечущихся людей в тени, низко стлался дым от сожженных хижин. Плач женщин и детей не ослабевал.

* * *