Однажды орел…

Отсюда же часто встречающиеся на страницах книги мысли и рассуждения Дэмона о «превратностях судьбы» и о «случайности», а не о закономерности победы, представление о бое, как о «неподдающемся контролю событии», где он не управляет им, а подбодряет, учит, умоляет своих подчиненных, наконец, угрожает им, а в качестве стимула обещает выпивку или сквозь пальцы смотрит на их безобразные выходки. Даже зверства американских солдат и офицеров в период интервенции войск США во Вьетнаме Дэмон объясняет не характером и сущностью империалистического общества, не образом жизни и соответствующей системой общественного и воинского воспитания солдат, а их «животными инстинктами», заявляя, что «люди остаются такими, как были: запуганными и мстительными, алчными и забывчивыми…»

Под стать Дэмону мысли и настроения его боевых друзей. Умирающий в госпитале Девлин из роты Дэмона, не видя целей, за которые он сражался, проявляя глубочайший индивидуализм, говорит своему командиру: «…Я делал то, что ты мне приказывал. Ну и что же в этом хорошего для меня? Разве кому-нибудь, хоть одному человеку, в этом проклятом мире будет лучше от того, что меня завернут в плащ-накидку и закопают в землю? По-моему, нет, Сэм. Я, во всяком случае, не представляю себе, чтобы кому-нибудь от этого стало лучше…»

Своеобразны и рассуждения по этому вопросу генерала Колдуэлла, тестя Дэмона. Даже его Майрер не наделил элементарной способностью хотя бы со своих, сугубо буржуазных позиций попытаться оценить подлинные причины неудач немецко-фашистской армии на фронтах в Европе. Причину поражений немцев Колдуэлл наивно сводит лишь к тому, что им, видите ли… «не достает смелости в последний решающий момент…».

Конечно, такие, как Дэмон, да и не только он, понимают и осознают тот непреложный факт, что воюют-то они в итоге за интересы американских толстосумов, что многие, мягко выражаясь, отрицательные стороны в американской армии, которые описаны в романе «Однажды орел…», есть не что иное, как прямой результат общественной системы и безразличия сильных мира сего к судьбам простых людей. Не всегда прямо, а как бы между строк, Дэмон, Шифкин, Крайслер, Девлин и другие положительные персонажи выражают понимание того, что отсутствие справедливых благородных целей в войне порождает в американской армии такие отрицательные явления, как доведенный до крайней степени индивидуализм и эгоизм, безразличие к службе. Поэтому Дэмон с горечью и говорит, что даже японцы, пусть оболваненные, но «дрались во имя духа великой Японии», а американцы? Будучи прикомандированными американской разведкой якобы для изучения тактики борьбы китайских национально-освободительных сил, воевавших против японских интервентов, сильный и выносливый, физически закаленный Дэмон не успевал за ними в походах. Видя их высокий моральный дух, выносливость и твердую дисциплину, он недоумевал: «Почему они такие? В чем источник их силы?!» Все эти острые вопросы, закономерно возникающие у героев романа в силу окружающих их условий и обстановки, в которой они живут и действуют, остаются, по существу, без ответа.

В целом мастерски описывая эпизоды боевых действий, Э. Майрер, как это нетрудно заметить, вместе с тем явно преувеличивает как масштабы, так и значение боев американских войск на Западе и в бассейне Тихого океана. Отдавая непомерно большую дань незначительным подробностям, и, как уже отмечалось выше, натуралистическим сценам, автор пытается убедить читателя в том, что именно здесь, на этом участке фронта второй мировой войны, проходили самые жестокие бои, было настоящее пекло. Вместе с тем он почти полностью замалчивает титаническую борьбу советского народа и его вооруженных сил против блока фашистских государств в Европе и милитаристской Японии, широкий размах и большое значение движения Сопротивления в европейских странах и Азии. В этой части автор ограничивается лишь упоминанием о Сталинграде, отдавая, правда, должное его защитникам.

Поэтому, видимо, вполне естественно, что самый большой раздел в своей книге Э. Майрер посвящает периоду службы своего главного героя — Дэмона на Тихом океане, сначала на Филиппинах, а потом на других островах. К чести автора, он не превращает эти страницы в батальный панегирик американской армии, как это делают в США многие другие авторы военных романов и военно-исторических трудов. Конечно, вряд ли можно ждать от американского буржуазного писателя полной объективности особенно в том, что касается военной истории США и действий американских войск на Тихом океане. Отдавая долг общим для американской буржуазной литературы традициям, Э. Майрер тоже пишет о «беспредельно храбрых, простых американских парнях», о внешне, может быть, грубоватых, но в душе благородных и честных рядовых и командирах. Наряду с этим он рассказывает и о просчетах и грубых ошибках командования, о жестокости и бесчеловечности многих солдат и офицеров, особенно по отношению к пленным и больным солдатам противника.