Однажды преступив закон…

Через некоторое время возле него откуда-то возник таксист Василий Копылов. Юрий взглянул на него с усталым любопытством: он ждал совсем другого человека. Копылов немного повздыхал, потоптался и наконец неуверенно присел рядом. Юрий слегка подвинулся, давая ему место, и протянул Копылову открытую сигаретную пачку. Тот благодарно кивнул, – вытянул из пачки сигарету и тоже закурил. Некоторое время они молча дымили, а потом Копылов негромко сказал, глядя в сторону и вертя в пальцах сигарету:

– Ты, это… Ты извини меня, Юрок. Как-то я тогда не подумал…

– Бог простит, – коротко ответил Юрий. – Ты что здесь делаешь?

– Да это все Бармалей. Останься, говорит. В Москву, говорит, его отвезешь и вообще посмотришь, что да как… А я что? Я – пожалуйста. Слушай, а ты крутой мужик. Я таких в натуре и не видал никогда. Как ты их, говноедов этих…

Он еще что-то говорил, все больше увлекаясь и горячась, но Юрий перестал слушать. Он думал о Тане, и о Лене Арцыбашевой, и о своем школьном друге Цыбе, и о многих других людях, которые навсегда ушли из его жизни. Он думал о том, что в жизни все идет совсем не так, как хотелось бы, и все победы на вкус почему-то совершенно неотличимы от поражений, а оружие, сколько бы ты его ни выбрасывал, неизменно возвращается и снова намертво прикипает к ладони. Он почти задремал под неумолкающую болтовню Копылова, но какая-то часть мозга оставалась настороже, и он выпрямился и открыл глаза за секунду до того, как Копылов озадаченно замолчал.

За забором послышался мягкий рокот мотора, и через несколько секунд в ворота въехала неприметная серая “девятка”. Юрий положил ладонь на рукоять пистолета, но Разгонов приехал один, и его руки были пусты. Юрий вышел из-под навеса и двинулся навстречу майору. Он заметил, что глаза Разгонова не отрываются от его руки, в которой был зажат пистолет, и убрал оружие в карман.

– Поздравляю, – протягивая руку для пожатия, сказал Разгонов. – Хорошая работа.

Его рука на некоторое время повисла в воздухе, затем он опустил ее, продолжая как ни в чем не бывало улыбаться.

– Работа как работа, – ответил Юрий. – Мне только не совсем понятно, чья она.

– Так уж и непонятно. – Разгонов улыбнулся еще шире, и Юрий подумал, что, если майор растянет губы еще чуть-чуть, концы его улыбки сойдутся на затылке и верхняя половина головы просто отвалится. – Скажем так: наша. Звучит скромно, демократично, а главное, целиком и полностью соответствует действительности. Успех вдохновляет, не правда ли? Вдохновляет на новые свершения.

– Пошел ты на хер, – устало сказал Юрий. Сзади незаметно подошел Копылов и тронул его за рукав.

– Слышь, Юрок, – сказал он, – у тебя с этим что? Ты смотри, он ведь…

– Эй, приятель, – перебил его Разгонов. – Ты что, не видишь, что люди разговаривают? Иди-ка лучше посмотри, что с моей телегой. Глохнет почему-то. Может, холостых надо добавить или еще что”.

– Иди, – сказал Юрий в ответ на вопросительный взгляд Копылова. – Я сам знаю, что он мент.

Копылов послушно отошел к машине и поднял капот.

– Странный парень, – задумчиво сказал Разгонов, проводив его долгим внимательным взглядом. – Ну, так как же, Юрий Алексеевич? Будешь на меня работать?

– Раньше ты предлагал работать на твою контору, – ответил Юрий. – А теперь, значит, на тебя лично? Завел собственное дело?

– Не придирайся к словам, – проворчал Разгонов. – Ты отлично понимаешь, что я имел в виду. Погоны на тебя, естественно, никто не наденет. Будешь внештатным.., некоторое время. Ты пойми, это же нужное дело! Бандиты нас теснят, а закон вяжет по рукам и ногам. Мы ловим, а суды выпускают… Выпускают, когда надо расстреливать на месте без суда и следствия!

– Ты никогда не думал о том, что это скользкая дорожка? – спросил Юрий.

– Не тебе меня учить, – высокомерно ответил майор. – Сколько народу ты замочил собственноручно? Если ты намерен морализировать, я вынужден тебя огорчить: тебе практически не из чего выбирать. Либо работа под моим руководством, либо уголовное дело, которое буду вести я.

– А ты не боишься того, что я могу рассказать на суде? – спросил Юрий.

– На каком суде, чудак? Не будет никакого суда! Ты до него просто не доживешь. Получишь пулю при попытке к бегству, вот тебе и весь суд. И не смотри на меня, как солдат на вошь. Ничего у тебя не выйдет. Все материалы по твоему делу лежат у меня в сейфе, так что, если я исчезну, с тобой даже разговаривать никто не станет.

Копылов для виду ковырялся под капотом, пытаясь подслушать разговор. До него долетали только бессвязные обрывки. Кощей, кажется, угрожал Филатову судом и даже смертью… Это надо же, Кощей – мент! Кто бы мог подумать…

Умелые руки Копылова действовали словно сами по себе. Один сильный рывок, и рычаг, приводящий в движение стеклоочистители, соскочил с шарнира. Еще рывок, и трубка стеклоомывателя бессильно повисла, уронив на землю несколько капель моющего средства. За ней последовал резиновый патрубок, присоединенный к бачку с тормозной жидкостью. Копылов окинул дело своих рук удовлетворенным взглядом и аккуратно закрыл капот.