Однажды придёт отец...(СИ)

Совершенно завороженные проникновенной речью учителя-маггла, дети с трепетом внимали премудростям рисования, знакомились с техникой, перспективами, точками схода, горизонтами, углами зрения, красками, их названиями и способами смешивания. И рисовали яблоко. Каждый по-своему, кто как умел.

После урока долго и со смехом отмывали перемазанного краской телёнка-минотаврика, лучше всех нарисовавшего фрукт…

Пятница. Наконец-то пятница! Гарри так страстно желал оказаться на уроке папы, что едва успевал жить, во всем торопился и торопил время. Оделся со скоростью спасателя по команде «Боевая тревога!», наспех почистил зубы и вылетел из ванной, забыв закрутить колпачок тюбика с зубной пастой. На завтраке, однако, пришлось притормозить, потому что спеши не спеши, а урок начнется строго по расписанию — в девять часов, и от скорости поглощения пищи его приближение никак не зависит. Торин легонько пихнул его в бок, Гарри глянул и увидел, что тот протягивает ему желтое яблоко, благодушно сияя добрыми глазами. Поняв, что бычок делится с ним, Гарри был очень тронут и благодарно принял подношение.

Это невероятно, но… стрелка часов таки доползла до девяти! Ликуя в душе, Гарри полетел впереди всех, отчаянно спеша на свой первый урок с любимым папочкой. Долетел до заветной двери и… стал ждать остальных, те отчего-то не очень торопились. Особенно гриффиндорцы, они плелись позади всех, кроме Пенни, которая пришла вместе со слизеринцами в первых рядах. Гарри моргнул — ему это, наверное, кажется, но на лицах ребят он явственно увидел страх и нерешительность… Это что, урок такой опасный?

Спросить друзей он не успел — дверь в класс распахнулась. Зашли, осмотрелись. Темная, но мягко освещенная всё тем же свечением с потолка и стен, комната, длинная и просторная, словно спортзал. Ряды столов с котлами на железных подносах и подставках. Закрытые шкафы вдоль одной стены, в дальнем конце виднеется ряд раковин с кранами. Со стороны входа на стене — полки, а на них банки с формалином, в этой зеленовато-желтой жидкости плавали всякие страшненькие монстрики вроде эмбрионов и зародышей. Гермиона и Пенни тут же приклеились к ним, с гадливым интересом изучая жуткое содержимое банок.

Гарри передернулся и отошел к столу, выбирая тот, что поближе к профессорскому. Подготовил сумку, чтобы всё быстро из неё достать, и принялся ждать отца, стараясь не думать о том, что позади него сидит дрожащий и побелевший от страха Невилл, и что Рон по цвету скорей зеленый, чем розовый и с веснушками…

Профессор Снейп влетел в класс быстрым бесшумным шагом, за ним летела мантия, как крылья Зевса. Скользнув по ученикам бешеным взглядом, грозный профессор цапнул со стола журнал и рычащим голосом начал зачитывать имена. Дети нервно вздрагивали и с усилием поднимали дрожащие конечности. Дернулся и Гарри при звуках собственного имени, произнесенного рокочущим тембром. Поднимая руку, он силился убедить себя, что у папы просто сейчас голос такой — профессорский, но это мало помогло.

Северус, посмотрев на Снейпа-Эванса, вдруг испугался, увидев офигевшие глаза сына. Несчастные глаза собственного ребёнка огрели его почище обуха, заставив опомниться и задаться вопросом — а сейчас-то маска зачем? Первоклашек запугивать, да, Северус? И сбавил обороты, увидев по-настоящему напуганных детей, вон там, за дальним столом дрожит кто-то… Ну-ка, кто это такой запуганный? Дрожащий мальчик отозвался на имя Невилла Долгопупса, причем его поднятая рука так тряслась, что прямо расплывалась, мелко-мелко вибрируя в воздухе. Позеленевший парнишка чуть в обморок не грохнулся, услышав свое имя — Рон Уизли. Так. Ну это уже слишком… Пора сменить имидж.

Дочитав до последнего ученика, профессор отложил журнал, выдвинул из-за стола свой стул и сел, решив хотя бы визуально уменьшиться и стать не таким страшным. Сработало. Дети заметно расслабились и теперь смелее разглядывали его, изучая своего профессора зельеварения. А Северусу пришлось и речь свою традиционную задвинуть подальше, ту самую, о стаде болванов… Импровизировать он никогда не умел, но когда-то надо начинать? Осторожно откашлявшись, он спокойно заговорил:

— Меня зовут Северус Снейп, я буду преподавать вам науку зельеварения. Это очень тонкая и очень точная наука, она не терпит рассеянности и невнимательности. Малейшая ошибка в зельеварении может привести к катастрофическим последствиям. Запомните это, пожалуйста, как можно крепче, и прошу вас, будьте предельно точны, внимательны и собраны, ведь от правильно приготовленного зелья зависит так много. Я очень надеюсь, что вы в состоянии оценить красоту медленно кипящего котла, источающего тончайшие запахи, или мягкую силу жидкостей, которые пробираются по венам человека, околдовывая его разум, порабощая его чувства… Я многое могу, например, научить вас, как разлить по флаконам известность, как сварить триумф, как заткнуть пробкой смерть. Все это при условии, что вы будете очень внимательны на моих уроках.