Однажды приключилось

Вскоре Айрис почувствовала, что они с девочкой спускаются вниз по крутым ступенькам. Её спутница открыла скрипучий замок. Айрис вошла и вновь упала, почти у порога.

⠀Очнувшись, она почувствовала, что девочка надевает на неё рубаху из грубого полотна.

⠀Айрис села на деревянных полатях, укрытых лоскутным одеялом, и осмотрелась.

⠀Они находились в полуподвальном помещении. Земляной пол, в окошках, расположенных на высоте глаз, видна булыжная мостовая и ноги проходящих мимо людей. Небольшая печка, стол, полка с глиняной посудой, ещё полати, лавка, рукомойник, икона в углу.

⠀Айрис, наконец, согрелась.

– Кто ты? Почему мне помогаешь? – спросила она.

– Я – Анютка. Люди должны помогать друг другу, – сказала девочка, не по годам серьёзно.

⠀Она принесла Айрис воды в ковшике.

– А тебя как кличут? – спросила.

– Айрис.

– Иноземка?

– Да, вроде того.

⠀Утолив жажду, Айрис поняла, что проголодалась. На краю печки с горелками из тяжёлых металлических кругов стоял чугунок, прикрытый крышкой, похожей на перевёрнутую сковороду. Анютка приоткрыла его, удовлетворённо хмыкнула: «Хороша каша! Упрела». Маленькая хозяйка подала своей гостье ломоть хлеба и миску с пшённой кашей.

⠀– С кем ты живёшь? Тебя не заругают за то, что ты меня привела? – спросила Айрис, набрасываясь на еду.

– С мамкой и с дедом. Деда Власом кличут. Он у меня – дворник. А мамка – она добрая, хоть и суровая на первый погляд.

– А чем твоя мама на жизнь зарабатывает?

– Прачка она. В прачешную ходит, да по людям стирает.

Анюткины мама и дед пришли домой одновременно. Заметно было, что они не очень рады незваной гостье.

– Мамка, деда, это Айрис. Она заболела, её полечить нужно.

– А у нас здеся гошпиталь али богадельня? – спросил дед.

Мама Анютки заварила молча травяной настой и дала Айрис выпить.

– Я – Агафья, – сказала она просто.

После принятого зелья глаза Айрис стали слипаться. Засыпая, она слышала, как Анютка обещала матери, что ляжет спать на лавке и что все они хорошо разместятся.

⠀Ещё она слышала, как дед, думающий, что гостья ничего не слышит, говорил дочери: «Ты на одёжу её погляди. В кохте вырез до пупа и с блёстит она. Как есть из непотребного дома девица».

«Завтра я со всем этим разберусь. А сейчас спать, спать, спать…» – подумала Айрис и провалилась в сон.

***

Айрис проснулась рано, потянулась и не сразу поняла, где находится. Агафья и дед Влас ни свет ни заря ушли на работу. Анютка ещё спала, сладко сопела. В доме было тихо и тепло.

Айрис вспоминала события последних дней. Ей казалось, что всё это происходит не с ней. Как будто фильм смотрела, крутой, голливудский.

Когда она узнала, что Высшим советом принято решение сослать их со Стивеном на грешную землю, в XIX век, то чувства её раздвоились.

С одной стороны, она печалилась из-за предстоящей разлуки с отцом, а с другой – радовалась, что Стивен возвращается к себе домой. Айрис готова была следовать за ним на край света. Она мечтала, как вместе с любимым предстанет перед его матушкой, та обрадуется возвращению сына, благословит их брак. И они будут жить в любви и достатке долгие-долгие годы.

То, что произошло на самом деле, её ошеломило. В буквальном смысле свалившись с неба, она оказалась в копне сена на окраине большого города. Копна стояла возле небольшого бревенчатого домика. Рядом находились такие же бедные домишки. Вдали виднелись двух- и трёхэтажные здания, и купола церквей.

Айрис почувствовала сильный холод. На ней было лёгкое белое платье, которое она носила в Небесных чертогах. Отверстий для крыльев не было, как и самих крыльев. Кто и когда зашил платье – Айрис не помнила.

Над городом нависли свинцовые тучи, казалось, что скоро пойдёт сильный дождь. Дул пронизывающий ветер.

На верёвках возле соседнего домишки висела одежда после стирки. Она оказалась мужской, но уже сухой. Айрис было всё равно. Она надела рубаху, просторные штаны, очень широкие в поясе, связала их концы узлом на животе. На перилах крыльца висело поношенное пальто, которое не стирали, просто отчистили грязь щёткой и вынесли вещь проветриться. Тут было не до брезгливости, вопрос стоял ребром: умереть или выжить. Айрис мысленно попросила прощения у хозяина одежды – ведь возможно это его единственная тёплая вещь. Взяла и кепку.

Голод тоже давал о себе знать. Айрис брела по главной улице города, заглядывая в витрины. Вот и булочная. Она толкнула дверь. Её с ног до головы обдало хлебным духом. Свежий хлеб пахнет восхитительно даже для сытого человека. Она же чувствовала себя очень голодной. И Айрис вновь сделала то, что противоречило всем её прежним принципам: украла. Она схватила в булочной калач и кинулась наутёк. Парень, стоявший за прилавком, бросился её догонять. Возле входной двери Айрис врезалась в дородную даму в тёмно-синем платье.

– Держи вора, – закричал продавец.

– Держу, Никита Савельич, – ответила толстуха и раскинула руки в стороны.

Она удерживала Айрис до тех пор, пока парень выбирался из-за прилавка. Воришка испугалась, что калач отнимут, откусила большой кусок и начала жевать.

«Надкусанный не отнимут», – подумала она.