Однажды тихой темной ночью

– Расскажите мне, как прошли дни безумия, – попросил Валин отец.

– А мне казалось, ты и так в курсе, – резко заметил Хорсов.

Мы с Валей удивленно на него посмотрели.

– Мне бы хотелось увидеть полную картину, – невозмутимо заметил глава Совета.

Я, нерешительно посмотрев на Хорсова, начала рассказ. Стараясь ничего не пропустить, подробно все рассказала, но в нескольких местах кошак меня перебил. Он не пожелал, чтобы отец знал про таз, постоянно мешал мне нормально рассказывать про купание. А также перебил, когда я нерешительно запнулась, не разрешая поведать родне, как я мыла и брила хвост, как он спал рядом на диване.

И если первое я могла понять, то почему нужно скрывать про водные процедуры и совместный отдых, так и не поняла. Но разбираться не стала. Что-то мне подсказывало, что со временем я все узнаю.

Некоторое время мы сидели в молчании, пока отец Вали обдумывал информацию. И когда он улыбнулся, Хорсов резко поднялся с дивана и направился к окну посмотреть на город, погружающийся в сумерки.

– Отец, я хочу с тобой поговорить наедине.

Глубоко вздохнув, Ратибор Владиславович спросил:

– Это подождет до конца нашего разговора?

– Да.

– Вот и прекрасно. А теперь я вам хочу рассказать о том, что же мне удалось выяснить за все это время.

Глава оборотней откинулся на спинку кресла.

– Не у одних вас последние дни оказались непростыми. Я, применив все свои связи, пытался достать Гранилова, и кое-что у меня получилось. Мне многое удалось узнать.

Хорсов, отвернувшись от окна, напряженно посмотрел на отца.

– Расследование показало, корпорация действительно производит заявленный препарат, и Гранилов всячески отказывался брать на себя ответственность за смерти ученых и нелегальное производство биологического потенциально опасного вещества.

– Что? – выдохнула Валя.

Но ее отец поднял руку, призвав нас к молчанию.

– После этого я применил все свое влияние, чтобы данная история всплыла на поверхность. У корпорации начались проблемы, и Гранилов охотнее пошел на контакт. Ни я, ни Артем не позволим замять это дело, поэтому Гранилов готов к переговорам. Ему грозят серьезные неприятности.

– И поделом ему! – воскликнула Валя.

Я же молчала, на меня напала какая-то апатия, которая мгновенно слетела при следующих словах вельможного оборотня.

– Но я думаю, Гранилов не виноват.

– Что?! – хором воскликнули все мы.

– Да, корпорация – это его детище. И он не стал бы ею рисковать. Бесспорно, он очень опасный человек и та еще сволочь, но у него есть определенный кодекс чести. Нет, не он проворачивал эти делишки.

Некоторое время мы молчали, переваривая новую для нас информацию, и через минуту я растерянно спросила:

– Что же нам теперь делать?

– Завтра в моем доме у нас очная ставка. Дольше с этим делом тянуть нельзя, иначе это может кончиться трагедией.

Еще некоторое время мы с Валей повыспрашивали подробности у главы оборотней, затем, утолив свое любопытство, удалились.

Сын хотел посекретничать со своим отцом, и уж не знаю, что там была за тема разговора, но рычали они громко. Разобрать я ничего не могла, а Валя впервые в жизни отказалась отвечать на мои вопросы.

Чувствую, в моей жизни снова намечаются осложнения. Как же мне все это надоело!

* * *

Я ехала в машине к дому Хорсовых. И очень волновалась. Неужели скоро все закончится, я буду свободна в передвижениях, и все наконец встанет на свои места? На самом деле прошло не так уж много времени, но мне казалось, прошли годы…

Уже привычно для меня открыл дверь дворецкий и проводил в гостиную, в которой собралась вся семья Хорсовых и Артем.

– Добрый вечер, – поздоровалась я со всеми.

В ответ прозвучало дружное приветствие. Валина мама, приобняв меня за плечи, чем немало меня шокировала, посадила рядом с Хорсовым.

После проведенного в одной квартире времени мне подумалось, что лучше бы я села рядом со змеями.

– А где Юля и Лена? – спросила я, оглядевшись.

Все молчали, а Артем, поморщившись, сообщил:

– Юля сказала, что она в наших интригах ничего не смыслит и ей там хорошо, где она сейчас находится. А Лена просто отказалась. Она в последнее время вообще никуда не выходит.

«Странно», – подумалось мне, но расспрашивать друга в присутствии посторонних я не стала. Переглянувшись с Валей, я решила выловить Артема потом. Тем более надо заканчивать с его тайнами.

Некоторое время все собравшиеся в гостиной непринужденно болтали и распивали напитки, а я, забившись в угол дивана, старалась быть подальше от своего соседа. Тем более у меня, похоже, начиналась депрессия: я второй день как амеба.

Но окончательно себя возненавидеть мне не дали. В гостиную приоткрылась дверь, и дворецкий доложил:

– Ратибор Владиславович, прибыл ваш гость.

– Проводи его в кабинет, мы сейчас подойдем.

Посмотрев на нашу пятерку, вернее на тех, кто сейчас присутствовал, и на своего старшего сына, Ратибор Владиславович сказал:

– Ну что, пойдемте? Пора во все внести ясность.

В библиотеку я зашла самая последняя и сразу увидела сидевшего в кресле светловолосого мужчину.