Однажды Ты будешь Моя

Ойся, ты ойся, ты меня не бойся, Я тебя не трону, ты не беспокойся. Ойся, ты ойся, ты меня не бойся, Я тебя не трону, ты не беспокойся.

За друзей казак просил — Чтоб их на чужбинеСтороною обошлиАлчность и гордыня.

Парни делали красивые крутки, молниеносные взмахи и фигуры в форме восьмерок — всё это выглядело завораживающе. Причем у них получалось практически синхронно.

Ойся, ты ойся, ты меня не бойся, Я тебя не трону, ты не беспокойся. Ойся, ты ойся, ты меня не бойся, Я тебя не трону, ты не беспокойся.

Чтобы жены дождались, И отцы, и детиТех, кто ищет правду-матьДа по белу свету…

Гриша со Святом от комрадов не отстали в мастерстве, но по ходу сумели выиграть в артистизме, и взять приз зрительских симпатий, когда, держа шашку двумя руками, подпрыгнули вверх, приземлились и начали исполнять присядку с выносом ноги, да потом еще вертушку во круг своей оси. Я рассмеялся, качая головой. Артисты!

А лезгинка всё играла, гости восторженно хлопали танцующим, поддерживая зажигательный ритм. И вот на последнем куплете…

Ойся, ты ойся, ты меня не бойся, Я тебя не трону, ты не беспокойся.

… Парни все выстроились в ряд, слаженно крутанули шашками, в конце сведя их за спиной крест на крест, и поклонились.

Раздался одобрительный свист, причем свистело сразу несколько наших комрадов. Крики браво и аплодисменты слились в громкое эхо одобрения, подчёркивая, насколько сильно впечатлило всех выступление.

К нам с Ниной подошел каждый из пятерки, улыбались, кивали и подмигивали моей жене. Мы с парнями по-братски обнимались, хлопая друг друга по плечам и разделяя радость момента.

Выступление друзей жениха стало настоящей изюминкой вечера, показав, что они не только отличные боевые товарищи, но и друзья, которые умеют делать приятные, запоминающиеся подарки.

Такое не забудется и останется в доброй памяти. На всю жизнь.

«Из них никто не женат. Пока. Ну парни за мной должок». Я ухмыльнулся своим мыслям, возвращаясь к столу.

Влад

Праздник продолжался. Звучала мелодичная музыка, мягко Мы с Ниной танцевали медляк, и я нашёптывал моей принцессе всякие нежности. Вокруг нас танцевали другие пары. Недалеко я заметил смеющихся отца с Алёной. А справа, чуть в отдалении мелькала мама с Аркадием Львовичем. Медленно покачиваясь под звуки музыки, отчим целовал ей каждый пальчик, а она кокетливо улыбалась. Я ухмыльнулся. Рад, что мама обрела своё счастье.

А где же мой чудо-тесть?

Окинул быстрым взглядом ближайшие столики. Долохов со своей дамой всё ещё сидели рядом с бабушкой. До того, как пойти с женой танцевать, я недолго помаячил неподалеку, прислушиваясь к их разговору. Мало ли, что этот баран может бабушке сказать. Она все-таки уже пожилой человек.

Выяснилось, что Долохов хорошо мою бабушку знает, и относился с большим уважением. Бабушка, как оказалось, всё это время поддерживала отношения с его матерью, до самой её смерти. И это несмотря на то, что невестка одной из них оставила её сына и пришла к сыну другой. А познакомились наши с Ниной бабушки в комитете солдатских матерей, когда их сыновей из военного академии отправили на первую войну на Кавказе. Вон оно как бывает.

За это вечер я узнал столько, что уже устал удивляться этому сложному клубку семейных отношений. Одно понял: реальная жизнь намного сложнее, чем самые запутанные сюжеты из книг и фильмов.

Закончив танец, мы направились к столику, держась за руки, и тут нас перехватил Лютый.

— Влад, можно тебя на пару слов?

Я бросил короткий взгляд на Нину, и моя умница-жена сразу всё поняла, улыбнулась и сказала:

— Я пойду к девочкам, спрошу как у них дела.

Я кивнул, и проследив в каком направлении она пошла, повернулся к комраду:

— Что из зоны видимости не выпускаешь? — с ухмылкой спросил он.

— Стараюсь, — отзеркалил его ухмылку.

И тут же посерьезнел:

— Всё нормально?

— Да как сказать, — ответил Павел, заставляя меня напрячься.

Майор Лютаев у нас был не из тех, кто панику наводит.

— Ты давай не тяни кота за причиндалы.

Павел хмыкнул и ответил:

— Тут к Грише девушка подошла. По-моему, сестра твоей жены, или близкая родственница какая-то. Вся такая краля с декольте и губами.

Крупные, резкие черты лица комрада преобразились, когда он сделал чпокающий звук губами. Я заржал.

— Так вот подошла такая и говорит, мол, меч у тебя сто пудов тупой. А он ей: это не меч, а сабля. А потом: «а ты подойди и проверь какой у менямеч».

Даааа, разошёлся Гришаня. Я потер переносицу, стараясь успокоиться и перестать смеяться. Не помогло.

А Паша продолжал меня просвещать: