Однажды ты пожалеешь

Когда мое табло стало более-менее походить на человеческое, я позвонил Майе с телефона матери. Свой телефон в той драке я разбил. Хорошо хоть номер ее умудрился вспомнить.

Она ответила, но почему-то, услышав меня, так явственно занервничала, что я даже растерялся. Что не так? Обиделась, что давно не звонил? Я рассказал в двух словах, почему типа пропал на месяц, без драматических подробностей, само собой. Но Майя лишь как-то совсем бесцветно произнесла:

– Да, это ужасно. Прости, Андрей, мне надо идти.

– Так, может, ты придешь как-нибудь? Я соскучился…

На том конце повисла пауза.

– Майя?

– Да… – вздохнула она. – Прости, я пока не могу… знаешь, некогда сейчас совсем… Извини. Мне, правда, идти надо. Пока. Поправляйся!

Я завис. Не то чтобы это меня жестко ранило, скорее, сильно обескуражило. Во всяком случае – в первый момент. Даже Ярик, который пришел вскоре после нашего с ней разговора, сразу всё считал с моей физиономии.

– Что-то случилось? Ты сам не свой.

Я сначала отнекивался, но Яр принялся квохтать как наседка: может, что-то болит? Позвать врача? Что-то сделать? Подать? Принести?

– Майю помнишь?

– Помню, – кивнул он.

– Говорил с ней сегодня по телефону. Ну как говорил? Пытался. Но она почему-то слилась.

Ярик смотрел на меня так выразительно, с неподдельным сочувствием, что я аж разозлился. Ну ещё бы он меня не жалел!

– Да всё нормально. Я просто не ожидал от нее. Вот и всё.

– Ты сильно расстроился?

– Нет, говорю же. Просто удивился. А теперь вообще пофиг.

Ярик молчал, молчал, потом вдруг выдал:

– Если она оставила тебя в такой момент, значит, грош ей цена. И не стоит из-за нее расстраиваться.

– Да я и не расстраиваюсь, – буркнул я.

Хотя расстроился, конечно, чего уж.

– Вот и правильно, – улыбнулся Ярик и принялся пересказывать мне последние школьные сплетни.

С Майей мы потом один раз всё-таки встретились. Я сам к ее дому подъехал.

К тому времени я уже ходил, даже без костылей, сам, хоть и хромал ещё. Только она, завидев меня, вообще перепугалась. Почему – я не понял. Я же не с разборками явился, а просто повидаться, поговорить, ну даже если и попрощаться – то по-нормальному. Но она чуть в панику не впала и быстрее-быстрее свинтила.

Тогда я подумал: да ну и пошла она, дура. Идиот! Но откуда мне было знать, что эта девочка просто запугана…

* * *

В школе я появился только в мае. Наши встретили меня так, будто всю жизнь ждали и наконец дождались. Засуетились сразу: такое событие! Куда поедем?

Но тут Эльза припрягла пацанов перетаскать старые маты из спортзала на склад за школой. Ключ от склада нам вручил завхоз. Пацаны всё туда перенесли, ну а потом мы как-то огляделись и решили зависнуть прямо там, на этом складе. Так и появилась наша тепличка. Сделали себе ключи, обустроили. Ну и собирались там регулярно.

Ярик тоже как-то нос туда сунул, но не впечатлился. Да и пацанов он наших не любил. Постоянно мне зудел: они же все дегенераты, как ты можешь с ними общаться.

– Да я сам дегенерат. Как ты, такой умный, со мной общаешься? – бесился я.

– Нет! Ты не дегенерат! – искренне возмущался Ярик. – Ты… замечательный. Необыкновенный. Просто у тебя сейчас сложный период.

От этих эпитетов меня прямо корежило и хотелось, будто назло, быть только хуже, да вообще пойти в разнос. Так что теперь мы с пацанами стали зависать в тепличке постоянно. Правда, лучше от этого не становилось.

Не стало легче даже после того, как я наведался к тому самому Антону Пинегину. В этот раз он уже не был таким борзым. Даже что-то лепетал в свое оправдание. Он не защищался, не пытался дать хоть малейший отпор, послушно принимал удары, только скулил.

Ярик ездил со мной. И если б не он, не знаю, смог бы я остановиться. Адски хотелось всю душу из него вытрясти. Остальных отморозков из своей компании Антон сдал тотчас, даже мало-мальски, ради приличия, упираться не стал. Но больше я во Фрязево не ездил.

Ярик, правда, там ещё какую-то поганку намутил, но уже самостоятельно. Прошерстил переписку этого Пинегина в контакте, обнаружил, что этот говнюк со своими друганами не особо искренен – в глаза всем поддакивает, а за глаза дерьмом поливает. Впрочем, и его друганы такие же. Но самая жесть обнаружилась в его галерее. Вроде как они там бедного кошака терзали на видео.

Я плохо Яра слушал. И смутно помню. Понял только, что все эти моменты Ярик слил в какие-то общие чаты, в группу их класса и даже школы.

– Там такая травля началась! Ад просто! – рассказывал он мне потом с кипучим воодушевлением. – Как их только не называли свои же! Были и конкретные угрозы. Пинегин сначала оправдывался, гнал, что это фейк, что его взломали, но там дураку всё ясно. Особенно на видео с котом. Рож там нет, но голоса узнаваемы. За кота этих отморозков прям прокляли и пообещали устроить им аутодафе. Они уже отовсюду поудалялись. А в группе школы пишут, что караулят их…

Я, конечно, сказал Яру спасибо за старания, но по большому счету мне было почти без разницы. Хотелось одного – как-нибудь перешагнуть тот эпизод и всё, что с ним связано, забыть и жить дальше, раз уж живу.

* * *