Однажды в Америке

Капитан второго ранга Сычев – он перелетел на вертолете до площадки в районе Крымского моста, а до сухогруза добрался скоростной лодкой – осматривает своих людей. В отличие от них, коренных крымчан, – он казак. Его прадед в свое время не смог уйти с белой армией, остался в Крыму. Какая-то женщина пожалела его и выдала за своего мужа – это и спасло его, донского есаула, от верной смерти. На полуострове зверствовали коммунисты, Роза Землячка и Бела Кун убивали людей десятками тысяч, они и не скрывали, что перед ними поставлена задача полного уничтожения казачества. Прадед прожил долгую жизнь, он умер в девяностом, так и не простив эту власть. А дед уже брал Будапешт в составе наступающих частей Красной армии. По военной стезе пошли и все остальные – отец, например, разминировал порты в Никарагуа, схватывался в сельве с отрядами сомосовцев и американскими зелеными беретами. А он, почти двадцать пять лет проживший в родном Крыму в статусе сначала сына оккупанта, а потом и просто оккупанта, – вот сейчас готовился в очередной раз хлебнуть лиха. Как будто мало его было за последнее время – взять хотя бы ситуацию в Балаклаве, когда он вынужден был охотиться за своим сослуживцем, который остался верен Украине и теперь служил в сто семьдесят третьем центре морских спецопераций. Когда удалось взять живым, он спросил: у тебя тринадцать адмиралов в командовании и ни одного корабля первого ранга на флоте, если не считать с натяжкой таковым «Сагайдачный». Тебе не противно? Сослуживец ничего не ответил, только посмотрел с ненавистью.

– Украинский все помнят?

Никто не ответил, кроме здоровяка Балу.

– Да как забудешь.

– В разведку идут пары Старого и… Рыбака. Задачи – провести разведку акватории, поставить приводные маяки. Обследовать береговую черту на предмет доступности для десантных средств. Там на снимке видны причалы – проверить, в каком они состоянии, могут ли принять десантные катера.

…

– В бой не вступать, что бы ни происходило, ныкаться до последнего. От вас зависят жизни не только сослуживцев, но и заложников.

– Да что, не понимаем мы? – буркнул Рыбак.

– А раз понимаешь, так чего не готов до сих пор, – психанул Сычев, – там под сотку заложников! Они ждать не могут.

О том, что это были американцы, – никто, кроме Сычева, не знал.

Одновременно с этим старый, но ходкий «Богдан» с днепровскими (хотя в Днепре рыбы живут, но если хочешь жить, не умничай, а тупо следуй) номерами и честь по чести оформленными пропусками в прифронтовую зону вкатился в город со стороны трассы на Днепр.

На машине был логотип какой-то телекомпании, а в самой машине – аппаратура и два человека, мужчина и женщина. Корреспондент и его оператор. Два человека, которые сработались настолько, что были ближе друг к другу, чем, скажем, муж и жена.

Тем более что у одной за плечами был неудачный брак, а у другого – долгий и страшный запой после увольнения из армии…

Бугас они уже прошли. Так называемый «нулевой» пост при въезде в зону АТО, там дают пропуск, без которого не въехать в город, там указано и количество людей, и номер машины. Если на посту на въезде в город не совпадут – будут проблемы. Они уже мотались и знали, что мариупольское направление полностью контролируется ментами и эсбэушниками, а те и жаднее, и наглее военных. Но берут меньше – военные по ротации потому, что им надо успеть, – а от этих их кусок никуда не уйдет…

Поток впереди густел, перемигивался стопами. Те, кто льготники – знак «инвалид» есть, с ребенком до двух лет, с ксивой или проплачено, – выходили на встречку и жали дальше. Остальным ждать и хорошо, что сейчас полтора, край – два часа. Раньше было пять…

Опытные водилы бросали машины, бежали в кусты – ооновские знаки «разминировано». Дальше – не разминировали, может, специально, может – так, забыли.

Пацаны, бабки шли между машин, предлагали чай, пирожки, нехитрую снедь. Эти живут с трассы, потому что жить больше не с чего. Пенсия на Украине – меньше, чем квартплата.

В другое время – они ждали бы. Но времени не было.

– Рискнем?

Мужчина улыбнулся и вывернул руль на встречку.

– Куда прешь! – вызверился на торопливую незнакомую машину проверяющий. – Назад давай, в очередь! Б!..

Женщина опустила окно, улыбнулась.

– Восьмой канал. Можно, мы без очереди проедем?

– Че?!

– Не хами, служивый.

– Че сказал?!

– Старшего пригласи.

Мент, хоть и наглый до предела, и молодой, что только добавляло наглости, уже был довольно опытен и, не раздумывая, сдал назад. Понты они понтами, но и вылететь вмиг можно. Попал – и привет, отдуплишься и за себя, и за всех. Если раньше какое-то братство ментовское было – то сейчас сдают, не задумываясь.

– Туда встань.

Через несколько минут, что-то дожевывая, подошел офицер.

– Документы.

– Пожалуйста…

Пролистал.

– Какой канал?

– Восьмой.

– Не слышал. Пропуск…

– Пожалуйста…

– Это че?

– Наш пропуск.

Офицер покрутил в пальцах визитку, на ней было написано – «Глава администрации президента Украины».

– Я таких вагон напечатаю.

– Там телефон есть. Позвони.

Офицер мрачно посмотрел на наглого мужика, на машину.

– В багажнике че?