Однажды в Амстердаме

– Кто бы сомневался, – хмыкнула Вэлери.

– И он мне очень понравился, – продолжила Фрэнсис, сочтя за лучшее проигнорировать замечание подруги. – Его зовут Лукас Касл. Он программист и совсем не похож на испорченных голландцев. Напротив, он очень воспитанный, образованный и скромный.

– Я сейчас расплачусь от умиления.

– Вэлери, прекрати паясничать, – довольно резко оборвала ее Фрэнсис. – Лукас действительно не похож на других мужчин. По крайней мере, на тех, с кем мне довелось общаться.

– Подружка, уж не влюбилась ли ты в этого парня?

– Нет, – поспешно ответила Фрэнсис.

О любви не могло быть и речи. Любовь с первого взгляда – выдумка поэтов-романтиков. В жизни все куда скучнее и серьезнее. Сердце не выпрыгивает из груди, и мысли все реже витают в облаках… Правда, сегодняшний поцелуй Лукаса пробудил во Фрэнсис новые чувства. Что это было? Временное помутнение рассудка? Гипноз? Следствие усталости и нервного перенапряжения? При всем своем здравомыслии и прагматизме Фрэнсис не могла отрицать, что поцелуй Лукаса на какое-то мгновение вознес ее на небеса.

– Нет? – с сомнением переспросила Вэлери.

– Нет. Ты ведь знаешь, как я отношусь ко всем этим глупостям и разговорам о любви с первого взгляда. Ее не существует.

– Так говорят все, кому пока не посчастливилось испытать это чудо. Вспомни, кем была я до встречи с Джеймсом. Я и со счета сбилась, сколько у меня было поклонников. Некоторым я давала от ворот поворот, некоторых пускала на порог своей спальни, а кое-кому посчастливилось оказаться под моим одеялом. Однако только встреча с Джеймсом открыла мне глаза. Настоящая любовь либо есть, либо нет. Встречаются два человека, между ними проскакивает искра. Вот и вся история. Никаких долгих разговоров, метаний и сомнений. Так между тобой и Лукасом проскочила искра?

– Не знаю… я не могу вот так сразу сказать, – пробормотала Фрэнсис.

– Да или нет? – упорствовала Вэлери.

– Скорее да, чем нет, – ответила Фрэнсис после затянувшейся паузы.

– Поздравляю, подружка. Ты влюблена в этого парня. И готова поклясться, что он не в курсе того, что вот-вот станет телезвездой.

– Вот именно! – Фрэнсис едва сдержала подступившие к глазам слезы. – Лукас убьет меня, если узнает.

– Успокойся. Вряд ли парень станет тебя убивать на глазах у миллионов свидетелей.

– Не смешно, – холодно отрезала Фрэнсис.

– Прости. Я вовсе не хотела глумиться над твоими чувствами. Однако не стоит все так драматизировать. Голландцы сильно отличаются от нас, американцев. Они никогда не задергивают шторы. Пусть все видят, чем они занимаются по вечерам! Может быть, твоему Лукасу даже понравится заниматься с тобой любовью в прямом эфире. Ни с чем не сравнимая острота ощущений.

– Вэлери, еще одно слово, и мы с тобой серьезно поссоримся, – предупредила Фрэнсис.

– Еще раз прости. Я хочу тебя успокоить, но вместо этого раздражаю еще сильнее. Жаль, что мы сейчас так далеко друг от друга.

– Я вообще не знаю, зачем ввязалась в эту авантюру! – звонким от слез голосом воскликнула Фрэнсис. – Чем мне было плохо дома? Какого черта меня понесло в Голландию? Разве мне мало досталось от шоу-бизнеса? Так нет же, я снова кинулась в пучину с головой! Телевидение – та же грязь, сплетни, интриги и огромные деньги, что и музыка, и кино. Мне это уже осточертело. Вэлери, ты удивишься, но я и впрямь начинаю завидовать людям, которые всю свою жизнь живут на ферме, разводят овец, производят сыр или вино… Они кажутся куда счастливее нас.

– Фрэнсис, ты меня пугаешь. Уж не собралась ли ты стать женой фермера? Извини, но я плохо представляю тебя без макияжа и десятисантиметровых каблуков.

– Боже упаси! От меня разбегутся все овцы, – невесело пошутила Фрэнсис.

– Тогда выброси из головы все эти идиллические бредни и займись своей карьерой и будущим. Гинсберри в восторге от тебя. Кажется, проект имеет неплохие шансы продержаться в эфире не один сезон. Рейтинги зашкаливают. Люди соскучились по искренности на телевидении. А ты такая… мм… настоящая.

– Спасибо за комплимент. Но я не хочу, чтобы на меня глазели, как на неведомую зверушку в зоопарке. Я такой же человек, как все, и мечтаю о семье, детях… В общем, о том, к чему стремятся все нормальные люди. Мне надоело постоянно ощущать себя под прицелом камер. Я не могу спокойно есть, спать, гулять по улицам, потому что я не знаю, следят за мной или нет.

– Фрэнсис, не сходи с ума. Относись к этому как к части своей работы. Тебе и раньше приходилось быть на виду. Помнишь наш уик-энд в Малибу, когда мы решили позагорать топлес, а наутро обнаружили скандальные фотографии на первых полосах желтых газет? Конечно, неприятно, когда пронырливые журналисты суют свой нос в твою спальню или в мусорное ведро… – Вэлери перевела дыхание, прежде чем продолжить: – Это оборотная сторона славы.

– Знаю… и все равно не хочу больше играть по чужим правилам.