Однажды в Боклере (СИ)

Тогда он поднялся и шагнул к ней. Лея вскинула лицо… и почувствовала, что мир - перед распахнутыми глазами! - проваливается в трясину сна…

… Проснувшись, она не смогла понять, где находится и что с ней. Видела только оранжевые языки огня в очаге, ощущала под собой лежак… и очень странный дискомфорт… Шевельнула левой рукой… ахнула, поднесла её к глазам - вместо кисти у нее была темная сморщенная куриная лапка! Правая рука не отзывалась вообще. Скосив глаза, девушка увидела кровавое пятно на лежаке – на месте отрезанной по плечо правой руки… Тут кто-то шевельнулся возле стола напротив кровати, и она помертвела, увидев, как незнакомец в черном доедает ее жаренную руку… И тут Лея дико закричала!..

… - С ума сойдешь с такой фантазией! – раздался рядом мужской голос. Лея вскинулась и села на мягкой поверхности старого коричневого дивана. Обе руки ее были на месте – целые и невредимые, в чем она убедилась, стиснув и растерев их. Но сердце колотилось так, что выскакивало из горла.

Девушка находилась в помещении магазина игрушек – только очень старого, запыленного. Рядом с диваном, на котором сидела, располагался стол, освещенный неяркой лампой, столешница его была заставлена фигурками деревянных и тряпочных игрушек. У стола на темном скрипучем стуле сидел вчерашний незнакомец – только сейчас не в черном сюртуке, а темно-красном камзоле, - приклеивал ногу деревянному коню. Кожаный сюртук висел на спинке стула: Лея видела множество черных заклепок, на лацкане - золотистую брошь в виде бабочки Мертвая голова.

- Это клей… - сдавленным голосом произнесла, сообразив, девушка. – Клей… у меня на него аллергия…

Мужчина тут же поднялся, открыл окно и дверь, запуская в помещение ветер, и вынес банку с клеем из комнаты. Потом тщательно вытер руки тряпкой и развернулся к ней вместе со стулом.

- Расскажешь, что случилось с тобой? – глуховатым голосом спросил он. – Чем я могу помочь?

Она смотрела на его лицо, не тронутое загаром, - удивительное явление для солнечного Боклера! – видела очень светлые, какие-то острые, жесткие и проницательные глаза, седые пряди, красиво оттеняющие черные, зачесанные назад волосы.

Потом покачала головой. Она была гордая, никогда не позволяла себе ныть. А помочь… никто не сможет помочь тебе прожить твою жизнь. Особенно так, как хочешь это сделать именно ты!

- Да, верно, - очень мягко сказал незнакомец, словно подслушав мысли. – Но всё же есть кое-что, что нужно всем, что может помочь.

Он поднялся, подошел к ней, взял её за плечи, но она тут же обеими руками, испуганно сопротивляясь, уперлась ему в грудь. Он покачал головой, давая понять, что она неправильно поняла его намерения. Оглянулся на входную дверь, распахнутую в солнечный двор, все-таки поднял ее на руки и вынес из помещения. За дверью был маленький, обнесенный частоколом дворик, в котором росли кусты шиповника и акация.

Он сел на порог, посадил ее себе на колени, как ребенка, и крепко обнял. Лею накрыло его запахом – странным и терпким, но который был ей очень приятен, а к запаху примешалось почти физическое ощущение какой-то древней и могучей силы, непобедимой, уверенной и стойкой, и эта ароматическая смесь медленно, но верно проникала во все ее существо, в каждую клеточку тела и сознания – вера в себя, в помощь, в поддержку, в то, что всё возможно и всё сбудется.

И вдруг – ее рвануло вниз, в черную пустоту бездны! Она не успела даже ахнуть: скоростью сокрушительного падения, ладонью соленого плотного ветра заткнуло рот, сжало грудь… а через мгновение – ее тело врезалось в каменную кладку тротуара, разбрызгивая во все стороны кровавые и костяные осколки, силой страшного удара было подброшено и перевернуто в воздухе – и скинуто еще ниже – ни бетонный пирс, по которому прокатилось, разматывая по грязи кровавую дорожку…

И она закричала, заплакала, забилась, уже не вспоминая о своей установке – «моя гордость – моя сила»! Её пальцы, чуть не ломаясь, впились в плотную ткань красного камзола, но он только крепче прижимал ее к себе. И наступил в ее слезах момент, когда внутри сломалось что-то со странной сладкой болью, и девушка сама, плача, обняла незнакомца, одной рукой за шею, другой – за торс, обняла чужого человека впервые в жизни, - и тут через пелену слез, через закрытые веки увидела другое…

… море… бесконечное, сизо-синее море… бесконечно любимое ею море… и ощутила ликование в душе, и увидела себя стоящей на берегу – другой, дерзкой, смелой, счастливой и достигшей, а за ее спиной звучали соленые шутки и задорный смех, она отвечала острякам снисходительно и с любовью, и все они смеялись, смеялись… а внизу, у пирса, качалась пришвартованная шхуна, которую она знала и любила, как мать свое дитя…

- Ну вот, - сказал глуховатый голос незнакомца в красном камзоле. – Теперь ты знаешь… теперь - выбирай!

========== Часть 2 ==========