Однажды в Челябинске. Книга вторая

Илья принялся размышлять и присмотрелся к уходящей дорожке. В паре метров от него на снегу валяется что-то темное, снегом не припорошенное. Илья подошел ближе и обомлел – башмак. Башмак Левы.

Это уже последняя капля. Илюха схватил ботинок и понесся к машине, швырнул его в руки Мише и нажал на клаксон. Гудок эхом отозвался в округе.

– Есть кто живой?! – крикнул Илья. – Выходи! Говорить по душам будем!

Вдалеке залаяли собаки, на железке свистнул тепловоз. Полминуты спустя тишина вновь опустилась на металлобазу. Илья осмотрелся и тщательно прислушался. Снег под ногами не хрустел. Прожектор на столбе не жужжал. Клешня гусеничного крана не скрипела. Казалось, живого нет в радиусе километра. Но чутье подсказывает, что безмолвие обманчиво.

Чуть-чуть. Прям еле-еле. Звякнул осколок стекла.

Илья напряг слух.

Щелчок. Почти неслышимый.

– Ложись!!!

***

Андрей очнулся.

Естественно, после отруба он никуда не переместился. Паренек все так же сидит на лысом ковре в вагончике, навалившись на верстак. Внутри темно и прохладно, ибо вместо стекол в окнах то тут, то там зияют дыры. Все еще пахнет дымом. Пол устилают купюры, обрывки подпаленной марли и ваты, осколки стекол и лампочки, в которую случайно попал Андрей. Травмат валяется рядом – он показался парнишке неподъемным. Андрюха чувствовал себя, будто после жесткой пьянки: голова трещит, конечности трясутся, в груди тянет, мозг ничего не соображает. За секунду в себя не придешь. Но ужас вновь сковал Андрея. Он ведь не в курсе, чем кончилась разборка с Глебом и его сворой.

Андрюша хотел привстать, дабы мимоходом оценить обстановку снаружи. Оглушительный звук клаксона заставил его припасть к полу. Снаружи все еще опасно. Там все еще засада. Враги так просто не оставят Андрея – он в ловушке. К тому же неизвестный громкий голос вновь пригласил его на разговор, причем говорил явно зрелый мужик, а не подросток. Кого еще мог подтянуть Глеб? Он ведь почуял запах денег. Заработок от «Победы» покажется ему пустяком по сравнению с содержимым сейфа… Постойте, человек… Из машины ведь сбежал человек! А если приехали те, кто его разыскивает? Чтобы спасти? Чтобы убить? Так, а если там люди Тиграна с проверкой?

Андрею вспомнилось, ради чего он все затеял – он представил, как Вика ждет его на вокзале… одна, а он все еще на скупке отсиживается. Во имя любви и новой жизни Андрюха решил прорываться.

Он медленно вытянул руку с пистолетом и стал целиться в предполагаемое место стоянки врагов – аккурат в отверстие, сквозь которое виднеются силуэты и отблески фар. Его окружили. Отрезали путь к отступлению.

Курок взведен. Щелчок.

Из разбитого окна вагончика открылась беспорядочная пальба. Андрюха шмалял из травмата в сторону предполагаемых врагов практически вслепую, надеясь обратить соперников в бегство. Кто не спрятался, я не виноват.

Илья с Мишей в мгновение ока прыгнули в объятия окрестных сугробов. Пули свистели над их головами, ныряли в снег, отлетали от «Победы». «Надо бы изучить ее получше, – поймал себя на мысли Илья. – Неужели бронированная?!»

– Илюха, бля, я на такое не подписывался! – завизжал механик.

– Хорош ныть. У него там явно не арсенал. Профи не стал бы так беспорядочно палить.

– Ты же адвокат. И этот… как его… модератор.

– Медиатор!

– Он самый! Примени свои чудодейственные методы ведения переговоров.

– Ты дурак, что ли? У нас на встречах не стреляют!

– А попробовать слабо?!

Теперь Илью взяли на слабо. Минуту назад он обвинил напарника в лени. Оба знают слабые места друг друга – есть, на что надавить.

Илья собрался с мыслями и, когда выстрелы прекратились, выкрикнул в сторону вагончика:

– Эй, снайпер хренов, остынь! Не кипятись! Мы пришли с миром!

– Ага, так я и поверил! – услышал в ответ Илья. – Выкусите, подонки!

Случился еще один случайный выстрел. Судя по металлическому звуку, пуля врезалась в лежащий штабелями лом. Адвокат посчитал выстрелы – если Илья не ошибся, то стрелок истратил весь магазин. Если это не так, юриста могут ранить или даже пристрелить. Понадеявшись на авось, он пробежал к вагончику и припал к стенке под окном. Дальнейший диалог казался Илье самым главным делом в жизни – как на важнейшем судебном процессе.

– Парень, я не знаю, что ты там себе придумал, но стреляешь ты зря. Тем более по мирным жителям. Это уголовка. Разве тебе не дорога твоя жизнь? А свобода? Чего ты портишь себе все?

– Жизнь мне уже испортили. А свободу я обрел только сейчас. Меня вынудили… Вы… и такие же, как вы… довели меня.

– Если у тебя в жизни проблемы, пушкой они точно не решатся и будут иметь последствия. Есть куча способов…

– Предлагаешь навести пушку на себя? Так лучше будет?

– Даже последние уголовники и маньяки перед казнью хотели жить. Тебе лет-то сколько?! Рановато тебе отчаиваться!

– Почем тебе знать? Чего зря языком чешешь? Говори, чего приперся?!

– Давай только без стрельбы. Я безоружен.