Однажды в Древней Греции

– Пейте, танцуйте, радуйтесь, веселитесь, друзья мои!!! – так обратился к благодарной толпе бог Дионис, торжественно появившись из шатра. – Но не забывайте славить своего щедрого друга Диониса!!!

– Слава Дионису! – раздавался со всех сторон нестройный рёв пьяных счастливцев. – Слава Олимпу!

– Вот видишь, как мало требуется человеку для полного счастья! – несколько философски обратился покровитель виноделия к отмалчивающемуся в сторонке Фидиппиду. – Много хорошего вина, красивая молодая женщина, приятная лёгкая музыка. Честно говоря, я немного завидую этим беззаботным весёлым эллинам. Одежда на всех рваная, денег за пазухой отродясь не водилось, у многих всевозможные болячки, псориаз и чесотка, а они, знай себе, танцуют босиком на зелёной поляне. С этаким народом ничего не поделаешь. Они работать даже из-под кнута никогда не будут…

– Золотые слова! – неожиданно вынырнул из-за шатра раскрасневшийся безымянный философ, ведущий под белый локоток упитанную и, судя по внешнему виду, уже слегка поддатую девицу.

– Ах, это вы, уважаемый! – улыбнулся Дионис. – Можно поинтересоваться, где же ваш знаменитый факел?

– Он у второй девочки! – ответил философ. – Она там в кустах лежит! Я доверил ей самое ценное что у меня есть и она клятвенно обещала за ним присмотреть…

– Ну-ну… – бог виноделия скептически посмотрел на старого греховодника.

– Так что там со свадьбой юной Амфитриты? – неожиданно спросил родственник Нерея. – Кажется, она до сих пор не пришла в себя после того, как увидела во всей красе своего весьма неординарного жениха.

Фидиппид с Дионисом недоумённо переглянулись.

Выживший из ума старец бил сейчас все мыслимые рекорды по нормальности.

– Свадьба непременно случится! – важно кивнул олимпиец. – Но только уже на светлом Олимпе, куда простым смертным хода нет. Вы с Нереем, к сожалению, не сможете на ней присутствовать. Через пару дней Гермес заберёт Амфитриту на летающий остров, а пока нам нужно решить некоторые… гм… неожиданно возникшие мелкие проблемы…

– Ах знаю, знаю… – быстро закивал философ, игриво трепля хихикающую девицу за пухлую попку. – У жениха прорезались жабры, но увы, не на том месте что было нужно…

– С чего это ты, старая песочница, так решил? – возмущённо воскликнул Дионис, но ушлый дедуган вместе с пышнотелой девушкой уже скрылся среди многочисленных пирующих.

– Нет, ты это видел?!! – сокрушённо покачал головой покровитель вина. – С виду маразматик маразматиком, а как девку молодую подцепил, так сразу же сделался почти что нормальным. Распустил тут же свой облезлый хвост и стал дерзить всемогущим богам…

– Что-то не спешит к нам местный царь… – задумчиво проговорил Фидиппид, внимательно вглядываясь в горизонт. – Несмотря на столь щедрую необычную акцию…

– А мы никуда не уйдём, по крайней мере до вечера следующего дня…

Однако ожидаемый результат превзошёл даже самые радужные ожидания.

Но случилось это только на следующее утро.

* * *

С рассветом многие из пирующих, к безудержной радости Диониса, стали терять человеческий облик. Большинство уже не изъяснялось членораздельно, передвигаясь исключительно на четвереньках.

На ногах, по-прежнему, держались лишь продажные девицы и странствующие музыканты, которым покровитель вина специально заплатил за то, дабы те особо не надирались. Всё-таки ему не очень хотелось, чтобы славное гульбище неожиданно превратилось в разгульную позорную оргию.

– Куда это запропастился наш старый эротоман? – спросил Дионис, выйдя с первыми лучами солнца из шатра.

Но сумасшедшего философа нигде не было видно.

Просидевший всю ночь на верхушке высокой сосны, зоркий Фидиппид неожиданно хрипло прокричал:

– Сюда спешат солдаты-ы-ы-ы…

– Сколько? – сладко зевнул олимпиец.

– Десятка три! А впереди них несётся царская колесница!

– Стало быть местный царь, наконец, пожаловал!

– Я лучше на дереве останусь! – благоразумно решил марафонец и даже прикрыл голову большой сосновой веткой.

– Храбрость не одна из твоих добродетелей, так ведь? – усмехнулся Дионис и, расправив складки расшитой жемчугом накидки, принялся ждать.

Минут через пятнадцать дребезжащая на всю округу колесница остановилась рядом с праздничным шатром.

Высокий чернобородый мужчина решительно ступил на землю, обозревая недовольным взглядом лежащие покатом то тут, то там храпящие тела.

– По какому праву на моей территории происходит несанкционированное празднество? – грозно возмутился бородач, оскорблено выпячивая вперёд квадратную челюсть. – Солдаты, навести порядок!!!

Закованные в доспехи воины принялись поспешно будить пастухов, грубо тыкая пьяниц древками длинных копий под рёбра.

– Итак, по какому праву ты, сатиров иноземец, спаиваешь мой добродетельный народ? – откашлявшись, зловеще поинтересовался царь.

– А с кем я, собственно, говорю? – обезоруживающе улыбнулся Дионис.

– С правителем эдонов, царём Ликургом, олимпийская ты собака!

– Однако! – достав из-за пазухи шёлковый платок, покровитель виноделия брезгливо утёр забрызгавшую его лицо слюну фракийского хама.