Однажды в Древней Греции

– Потому что ногами вперёд только покойников из домов выносят, кроме того в аэродинамическом плане это будет совершенно неверное решение, длинные ноги испытываемого будут сильно тормозить набор заданной высоты…

– А если он полетит головой вперёд, что изменится? Можно подумать, он будет лететь быстрее!

– Именно так! Именно!

– Просто бред какой-то… я отказываюсь в это верить…

– Ты невежда!

– Как ты меня назвал?!!

– Не-ве-жда!!!

Липит резко повернулся к тихо лежащему в сторонке Фидиппиду.

– Эй, бегун, ты знаешь, что именно означает это ругательство?

Марафонец быстро закивал и отчаянно замычал, яростно жуя грубый тряпичный кляп.

– Так поясни же мне скорее?

– Я могу тебе пояснить! – ехидно вмешался весьма довольный собой изобретатель, аккуратно разжигая под медной бочкой огонь.

– Нет, пусть уж он объяснит!

– Ну как хочешь…

– Говори же, чужеземец, я жду!

– Ы-ы-ы-ы… мры… мры… дзыгррр…

– Что?!!

– Да кляп у него изо рта вытащи, чучело! – посоветовал усмехающийся Кулибинус.

– Так он ведь весь в слюнях!

– Истина требует жертв!

Неприязненно морщась и откровенно превозмогая отвращение, владелец «На рогах у Фавна» осторожно самыми кончиками пальцев вытащил изо рта жертвы плотный кусок оторванной от хитона ткани.

– Да вы просто изверги какие-то! – неистово отплёвываясь взревел Фидиппид. – Развяжите меня немедленно, иначе…

– Да заткнись ты! – Липит поспешно вставил кляп обратно в рот истошно орущего бегуна.

– А как же истина? – язвительно ввернул изобретатель.

– Я знаю, что ничего не знаю! – махнул рукой Липит, цитируя одного из величайших греческих философов. – Давай же скорее разжигай огонь, ибо мне не терпится посмотреть, как этот долговязый легкоатлет стремительно взмоет в синее небо…

– Да мне тоже будет весьма любопытно на это поглядеть! – признался Кулибинус. – Но не хотелось бы, чтобы моё гениальное творение разлетелось на куски ещё на бренной земле, так сказать, до благополучного взлёта, тут лишняя спешка совсем уж неуместна… А в воздухе пусть уже себе взрывается. Так уж и быть… я это фиаско как-нибудь переживу…

Услышав о возможном плачевном исходе безумного эксперимента Фидиппид собрал все свои последние силы и, извиваясь словно гигантский червяк, ловко пополз к спасительным дверям сарая.

– Гляди, как жить хочет? – прицокнул языком Липит, слегка оглушая жертву хорошо отесанным бревном. – Не рыпайся, братец, ибо твоё имя навеки войдёт в греческую историю. Эта мысль должна тебя сейчас несказанно ободрять. Возможно твоим именем даже когда-нибудь назовут целый полис или, того гляди, остров…

– Ага! – весело кивнул изобретатель. – Лесбос в Фидиппидию переименуют…

И оба эллина издевательски загоготали.

* * *

– Ну хорошо! – отсмеявшись заявил Кулибинус. – Давай грузить красавца в катапульту…

Изуверы с трудом подняли брыкающегося марафонца и поволокли по деревянной хлипкого вида лестнице, приставленной к вертикально застывшей бочке.

Бегун боролся до последнего, но силы оказались неравными. В конце концов он ведь не божественный отпрыск, как знаменитые греческие герои, его сила в уме да ногах. Ум сейчас был совершенно бесполезен, учитывая заткнутый тряпкой рот, ну а ноги мало чем могли помочь своему хозяину, ибо были крепко перетянуты прочной верёвкой.

У самого жерла бочки экспериментаторы снова заспорили по поводу положения тела испытываемого. Но, в конце концов, победила точка зрения Кулибинуса, поскольку ногами вниз засовывать брыкающегося Фидиппида в безумное устройство было намного проще.

Затем изобретатель неожиданно предложил снабдить «добровольца» большим медным черпаком, дабы тот оказавшись на небе взял образец небесной лазурной эссенции, по слухам, парящей в жидком состоянии над самыми облаками.

Но владелец пивнушки посчитал данное предложение весьма неблагоразумным, поскольку: во-первых, жертву пришлось бы развязать (иначе как же он сможет взять пробу?), а во-вторых, длинный медный черпак вполне мог сойти за какое-никакое оружие средней убойности. Но то в неумелых руках. Кто его знает, как с ним станет управляться длинноногий. Уложит своих пленителей с двух ударов и будет таков.

Так что «гениальную» идею с черпаком пришлось удавить в самом её зародыше…

– Что же дальше? – заинтригованно спросил Липит, ободряюще похлопывая жертву по выглядывающей из бочки взмокшей макушке.

– Огонь я уже как следует развёл! – спустившись по приставленной лесенке сообщил изобретатель. – Когда температура в нижней части бочки достигнет температуры воспламенения «греческого огня», внутри произойдёт хитрая химическая реакция, благодаря которой высвободится колоссальная энергия, способная теоретически поднять всю конструкцию вместе с человеком в воздух.

– Что-то мне не нравиться это твоё «теоретически»! – скривился Липит.

– Не волнуйся, друг! – заверил владельца пивнушки Кулибинус. – Мы в этот момент будем находиться на довольно безопасном от места эксперимента расстоянии.

После этих слов доносящееся из медной бочки мычание приобрело особо трагические ноты.