Однажды в Лигурии. Рецепты гедониста

Позавтракала и начала наводить порядок. Саша наводила порядок каждую субботу. И уборку делала. Тоже по субботам. Семейная традиция, начатая мамой.

Вытерла пыль, сначала тряпка сухая, потом влажная. Пропылесосила. Под диваном – одной насадкой, а там, где просторней, другой. Затем прошлась шваброй. Ванную комнату вымыла быстро, она была крохотной.

Сложила вещи в шкафу, почистила обувь, сходила за покупками. Хлеб, творог, молоко, сметана.

Люба писала сообщения, но Саша делала вид, что ее нет дома. Она сидела за кухонным столом и заканчивала презентацию.

Стол в доме был один. На кухне. В единственной комнате стояли диван-кровать и шкаф. Не то чтобы спать на диване удобно, но она привыкла. Зачем деньги тратить на кровать. Перебьется.

Саша старалась не обращать внимания на веселый субботний гул августовского Питера.

В дверь позвонили.

– Ну и сколько же ты от меня скрываться будешь? – Люба отодвинула легонько Сашу и прошла внутрь. – Вот, держи, купила слойки с яблоками, – протянула пакет она, – в моей любимой итальянской пекарне. Там, правда, они называются не слойки, а как-то по-другому, – подруга задумалась, – сфолья кон чего-то там.

– La sfoglia con la mela, – академическим тоном поправила Саша.

– Ну тебе видней, ты ж лингвист.

– Ой нет, я не буду их.

– А я – да! – заявила Люба и деловито зашла на кухню.

Поставила чайник, выложила слойки на тарелку цветочком и достала две чашки.

– Что у тебя чашки все поколотые какие-то, подарить тебе новые, что ли?

Саша недовольно брякнулась на табурет.

– Я работала вообще-то, – проворчала она.

– Вот скажи мне, дорогая, ради чего ты живешь? – подруга отщипнула кусочек слойки и отправила в рот.

Саша поставила локти на стол и подперла ладонями лицо.

– Ох, опять ты со своими философскими вопросами. Сегодня я живу ради анализа конкурентов, мне надо очень хорошо его сделать.

– Зачем?

Чайник засвистел.

– Потому что, если его не сделаю я, его сделает та новенькая, и у начальника будет веская причина, чтобы меня уволить. По офису ходят слухи о сокращениях.

– Саша, тебе же не нравится твоя работа, говоришь, что тебя тошнит от описания лекарств и что это точно не занятие твоей мечты, – рассуждала Люба, заваривая чай.

– Мечты… не факт, что они приносят счастье.

Подруга неприлично громко втянула в себя чай.

– А работа медицинским копирайтером приносит тебе много счастья?

– Может, счастья и не особо приносит, она мне аренду квартиры приносит. И Кате надо помогать.

Сестра Катя, младше Саши на 17 лет, училась в Варшавском университете. Саша помогала ей платить за квартиру. В Польше цены были не такие уж высокие, и у Саши получалось откладывать кое-какую сумму с каждой своей зарплаты.

– Ну могла бы и подработать твоя Катя, не маленькая уже, – ворчала подруга.

Саша уныло помешивала сахар в чашке.

– Так нельзя, – строго произнесла Люба, – ешь одно и то же, одеваешься в одно и то же, не ходишь с друзьями в кино. Ты вообще довольна своей жизнью?

Саша помотала головой.

– И что, по-твоему, я должна сделать?

Люба подлила Саше чаю.

– Ну хотя бы к психологу сходить, давно тебе предлагала.

– Спасибо, на прошлой неделе сходила, больше не хочется, – нахмурилась Саша.

Через полгода регулярных Любиных уговоров Саша все-таки отправилась к психологу: нашла по рекомендации коллеги. Лысоватый мужчина среднего возраста принимал в неуютном подвальном помещении. Выслушав Сашин монолог о том, что она не чувствует себя счастливой, и задав несколько вопросов, он откинулся на кожаную спинку кресла и тяжело вздохнул.

– М-да, у вас явные проблемы с самооценкой.

Саша робко спросила, как ей быть. Психолог задумался.

– Будем разбираться. Одной сессией тут не обойдешься. Для таких острых хронических ситуаций я рекомендую минимум десять. Ми-ни-мум, – произнес психолог по слогам.

К горлу Саши подкатил комок и внутри больно сжало.

– М-да… надо покопаться, – задумчиво произнес психолог, помечая что-то в блокноте, – хорошенько понять, почему у вас внутри этот раздрай, эта мерзость, которая не позволяет вам жить в гармонии с собой.

Саша потупила глаза, слово «мерзость» легло на грудь чем-то холодным и противным. Раиса Марковна потерла руки и захихикала. Раиса Марковна приходила каждый раз, когда Сашу критиковали или она сама говорила себе гадости. Раиса, в действительности – преподаватель в универе, захаживала к Саше начиная с первого курса. В отличие от настоящей Раисы Марковны, тучной женщины с белым шиньоном, та, что приходила к Саше, была маленькой, худенькой, но такой же гадкой.

– И не прикидывайтесь дурочкой, не делайте вид, что вы не знали о причинах вашего «несчастья», – добавил психолог и озвучил тариф за десять сессий.

Саша шумно отпила чай.

– Лучше бы я эти деньги на что-то полезное потратила, например, на новые кроссовки.

– Ха! Так это же сигнал Вселенной! – выкрикнула Люба.

– В смысле?

– Ну ты, обесценивающая себя, встретила психолога, который тебя же и обесценил! Ну не комично?

– Не вижу ничего комичного, и вообще, ничего я себя не обесцениваю, – Саша обиженно надула губы.

Подруга погладила Сашу по руке.

– Ну не куксись, Сашуль, я ж любя.