Однажды в Марчелике 4 (СИ)

— Я пробовал найти работу в каждом заведении по этой улице… — признался мальчик. — Но там мои услуги никому не нужны… Но я буду пробовать и дальше! Я честный человек. И хотел бы сам зарабатывать на кусок хлеба и крышу над головой…

Бармен вздохнул, чувствуя, как увлажняются глаза. Ему бы хотелось, чтобы его собственный отпрыск был таким же сознательным и честным. Увы, сын бармена — ровесник этого сироты, был, по мнению отца, полным идиотом, который только чудом научился завязывать шнурки на туфлях.

Но самое обидное было в том, что и в «Грисе» не было сейчас вакансий. Сокрушённо покачав головой, бармен развёл огромными ручищами:

— Извини, хето, у меня тоже нет работы для тебя…

— Неужели совсем ничего? Даже за еду, метен? — жалобно-жалобно проговорил мальчик, округлив глаза.

Получилось так проникновенно, что даже вышибала остановился, смущённо уставившись в пол. И это несмотря на то, что он как раз собирался выкинуть пацана на улицу…

— У меня нет… Но… — бармен вспомнил, как Ульрих Томази громко требовал найти курьера, который будет без лишних вопросов доставлять посылки по окрестностям. — Знаешь, возможно… Ты умеешь ездить на волле?

— У меня даже свой есть, метен! Всё, что осталось от моего бедного папочки!.. — смахнув скупую слезу, ответил хето.

— Отлично, парень! — бармен сочувственно улыбнулся. — А умеешь быстро и чётко делать то, что прикажут? И не задавать лишних вопросов?

— Да, метен! Легко! Я вообще немногословен! — с готовностью отозвался гость.

— Как тебя зовут? — спросил бармен.

— Питер, метен! — отозвался парень.

В глазах у него было столько надежды и радости, что разулыбался даже суровый вышибала, стоявший у мальчика за плечом.

— Последи тут, ладно? Я скоро вернусь! — попросил бармен у вышибалы.

— Не вопрос! — кивнул тот.

— Лиззи! — крикнул бармен официантке. — Принеси этому хето что-нибудь перекусить!

— Да, метен!

— Я скоро! — заявил бармен и рванул по лестнице к офису Ульриха Томази.

Вообще-то ему не положено было ходить на второй этаж: его работа была сосредоточена на первом. И даже номера в трактире были расположены на первом. Однако передать послание он мог, даже не поднимаясь до конца лестницы.

— Так, ну и куда это ты?! — возмутился Алекс, старший из трёх охранников.

— Алекс, послушай… К нам зашёл парнишка лет четырнадцати-пятнадцати. Просит работу, но мне ему предложить нечего! — торопливо заговорил бармен. — Будь добр, спроси у метена Маринао! Может быть, у вас для него работа найдётся?

— Ну не знаю… Как-то это… — боец смутился.

— Ты, главное, передай. Как просьбу от меня! — взмолился бармен. — Вдруг что-то найдётся? Парень вроде исполнительный. Есть свой волл. Готов первое время работать даже за еду!

— Ладно-ладно… — отмахнулся охранник. — Ты только здесь не стой. Иди вниз! Увидит Иона или метен Томази, и голову мне оторвут!..

— Только не забудь, ладно? — напомнил бармен и спустился вниз.

Парень уже сидел за столиком в уголке. И с аппетитом уминал выданную еду. При этом лицо у мальчишки светилось таким счастьем, будто ничего вкуснее он в жизни не ел. Со своей порцией юнец расправился за несколько минут. И успел аккурат к тому времени, как сверху спустился помощник Томази, верный Иона Маринао.

— Где там твой работник? — спросил он у бармена.

— Вон сидит, метен! — указал бармен.

— Ну смотри… Надеюсь, он и вправду расторопный, и я не зря сюда спустился! — нахмурил одну бровь Иона.

— Поверьте, метен Маринао! Я в людях разбираюсь! — гордо заявил бармен.

— Ну-ну… — буркнул бывший касадор и подошёл к парню. — Как зовут, хето?

— Питер, метен! — бодро отрапортовал парень.

— И что ты умеешь делать? — уточнил Иона, присаживаясь напротив.

— У меня умений мало, метен! — откровенно ответил паренёк. — Умею в поле работать, умею на волле ездить. А так всё, что несложное — всё могу! Все, у кого работать довелось, говорили, что я сообразительный и на лету схватываю!

— Ну-ка… Сядь-ка на стол и прокукарекай! — усмехнулся Иона.

Парень застыл всего на секунду. А затем ловко вскочил на стол, скрестил ноги на манер островитян… И тут же принялся самозабвенно кукарекать.

— Эй, хорош там орать! Заткните его! — понеслись крики от гостей салуна.

— А ну цыц! — рявкнул Иона. — Не видите? Собеседую!

— А посидеть спокойно можно?! — возмутились гости.

Правда, во всех выкриках сквозила шутка, а не вызов. Поэтому Иона, посмеиваясь, жестом приказал парню вернуться на место.

— А ты, смотрю, не промах! — заметил он. — Так сильно нужна работа?

— Запад разорён войной, метен! Работу особо и не найдёшь… — признался Питер. — Я хочу попасть на восток. Там, вроде говорят, пока спокойно.

— Это пока, хето. Это пока… — Иона покивал. — Но и там полыхнёт… Ты… Знаешь, ты молодец! Пойдём-ка со мной, расспрошу тебя немного… И вот ещё что: ты есть-то хочешь?

— Меня покормили, метен! — ответил Питер, а потом сглотнул и тихо добавил, взглянув Ионе в глаза. Хотя, конечно, бывшему касадору показалось в этот момент, что ему смотрят прямо в душу: — Но я бы и ещё поел… Простите.