Однажды в Париже

Он ничего не мог сделать этой даме, кроме одного: сказать ей правду в глаза. Вдруг именно это показалось важным.

Слуги его преосвященства успели вычистить одежду лейтенанта. Он с удовольствием переоделся, вынул из ножен шпагу и по древнему обычаю бретонских рыцарей поцеловал неожиданно теплый клинок. Совсем было собрался отправиться на поиски предательницы-англичанки, но тут прибежал паж Франсуа.

— Господин де Голль, вам велено взять десять гвардейцев и окружить дом леди Карлайл, — запыхавшись, выпалил юноша. — Ничего более! Всех впускать, никого не выпускать. Это — спешно!

— Передайте святому отцу Жозефу, все будет исполнено в точности, — твердо ответил Анри и с лязгом загнал шпагу обратно в ножны.

* * *

Спустя полчаса маленький отряд без шума и суеты рассредоточился вокруг до боли знакомого особняка. Гвардейцы — все люди опытные, без слов понимали жесты командира и скоро разместились так, что и мышь не смогла бы выскочить незамеченной. Но, выполнив приказание «серого кардинала», Анри понял: камень с души не свалится, пока он не скажет Люси все, что о ней думает.

Приказание было лаконичным, встречи с леди не требовалось, но она и не запрещалась.

Дверь дома отворилась лишь после того, как Анри минут пять погремел дверным молотком. Но выглянул не старый Джон, а камеристка Амели.

— Вы?! — Она испуганно уставилась на лейтенанта, потом опомнилась и затараторила: —Госпожа уехала. Извольте пожаловать завтра утром!

— Никакого завтрашнего утра! — резко перебил ее Анри. — Пропустите меня, я напишу ей записку.

— Нельзя, нельзя, госпожа не велела никого пускать!..

— Ко мне это не относится!

Было не до церемоний. Де Голль отпихнул камеристку, ворвался в дом и взбежал по лестнице. Амели, пытаясь его удержать, поскользнулась и упала.

— Нельзя, не смейте!.. — в отчаянии прокричала она снизу.

Анри быстрым шагом пересек гостиную и распахнул дверь спальни. Там, он знал, стоял секретер с письменными принадлежностями. Даже если он и заперт, отломить откидную дверцу несложно. Де Голль шагнул в спальню и замер.

Возле раскрытого секретера стоял корриган.

В детстве лейтенант наслушался сказок про эту нечисть и втайне верил в существование уродливых морщинистых карликов с темной кожей, словно ее опалило адское пламя, с кошачьими когтями на корявых пальцах. Бретонские крестьяне были убеждены, что по ночам корриганы пляшут на перекрестках, и с наступлением темноты старались не выходить из дома. Впрочем, это не касалось контрабандистов на побережье, у тех был другой враг — кровожадные водяные кони.

Одет корриган был в темно-зеленый плащ, из-под которого торчали кривоватые ноги в светло-зеленых штанах и сапогах с приспущенными голенищами. Его черная шляпа лежала на постели леди Карлайл.

Увидев Анри, корриган метнулся вправо-влево, потом отскочил к окну. Анри, решив, что этот странный гость собрался выпорхнуть в окошко, кинулся наперехват. Но корриган обманул — таким образом он получил проход к открытой двери.

Однако сбежать не удалось. Анри и не подозревал, что способен на подобные прыжки. Рухнув корригану на спину, он повалил гостя на пол и сел на него верхом.

— Ты кто такой, черт бы тебя побрал? — сердито спросил де Голль. — Вор?.. Что успел стянуть?

Кем бы ни была Люси, а красть ее драгоценности Анри бы никому не позволил.

— Послушайте, а я знаю вас! — просипел корриган. — Вы — лейтенант конных гвардейцев господин де Голль… Драгоценности мне ни к чему. Я пришел за бумагами этой дамы.

— Вы не француз…

— Я англичанин.

— Похоже на то. Так что вы, господин англичанин, забыли в спальне графини? — Де Голль слегка придавил одной рукой в перчатке горло корригана. Тот снова засипел и слабо дернулся. Анри ослабил хватку.

— Я же говорю: бумаги. — Корриган шумно задышал. — Скажите, господин де Голль, не упоминала ли графиня при вас сэра Джона Элфинстоуна? Я ищу его письма.

— Элфинстоун?.. — искренне удивился Анри, не забывая зорко следить за каждым движением карлика. — Вы имеете в виду шотландского мятежника?

— Да, месье. — Корриган снова слабо дернулся. — Отпустите меня. Я объясню вам, что привело сюда, в Париж, леди Карлайл. Ведь вы хотите узнать именно это, иначе бы не явились в спальню леди, зная, что ее нет дома?

Тут на пороге спальни наконец-то появилась растрепанная и сердитая Амели.

— Вам тоже нужны ее бумаги, господин де Голль… — Корриган увидел камеристку и спокойно добавил: — Девица, ступайте прочь, вы нам сейчас не нужны. И молчите, как будто вам язык отрезали! Вы уже достаточно получили за свое молчание.

Амели захлопала в растерянности глазами, дважды кивнула и выскочила за дверь.

Де Голль не стал объяснять, что всего лишь искал бумагу, чернильницу и перья. Но он все же сообразил, что нужно хотя бы казаться проницательнее, чем на самом деле. И для начала вытащил из-за пояса пистоль.

— Если вы попытаетесь напасть на меня, пристрелю, — грозно предупредил он.

Анри наконец встал. Корриган тоже поднялся с пола и отряхнулся.