Однажды в полночь

Рискнула поднять на него свои глаза и увидела, что Алек смотрел на меня таким же ошарашенным взглядом, как и я на него. Но если мой был переполнен безграничной любовью и мольбой, то в его были только страх и сожаление.

Больно. Я буквально сжалась вся от резкой боли, которая пронзила все мое тело.

Я открыла ему свою душу, а он… Он сново промолчал в ответ.

Зачем? Зачем я позволила себе сказать ему правду? Зачем…

Осознавание того, что я смотрела на него словно питомец, который клянчил любви у своего хозяина, вызвало у меня лишь отвращение к себе. И я как можно скорее опустила глаза, чтобы не мучить себя.

Мы лежали вот так несколько минут. Молча. Он все еще держал меня в своих крепких руках, а я просто не могла произнести ни единого слова из-за ставшего кома в горле.

— Алек, пожалуйста, отпусти меня, — наконец-то получилось у меня хоть что-то выдавить из себя.

Алек нахмурился, но из своих объятий так и не выпустил.

— Алек, я прошу тебя, — дрожащим голосом снова попробовала я, едва сдерживая слезы, которые уже начали скапливаться в глазах.

И тут я ощутила как ослабла его хватка. Вот она! Последняя капля! Слезы градом потекли по моему пылающему лицу.

Я хотела, чтобы он выполнил свое обещание и никуда меня не отпускал, но он этого не сделал…

Ну вот почему? Почему мужчины не могут запомнить одно простое правило? Когда мы просим отпустить нас, всегда нужно сделать наоборот и как можно сильнее прижать к себе и никуда не отпускать!

Аккуратно высвободилась из его рук. Быстро схватила свою одежду, которая была разбросана по идеально стираженному газону и повернулась к нему спиной.

— Детка, послушай…, — неуверенно начал он.

— Хватит! Я больше ничего не хочу слышать!

Он слишком много слов говорил мне за эти дни и ничего существенного. Пора снимать свои розовые очки!

— Мия…, — тяжело выдохнул он мое имя и я ощутила горячие ладони у себя на талии. — Но… Чёрт! Послушай, если…

В любви нет слов “но” или “если”! Лучше бы он просто молчал!

— Мия, я хотела попробовать…

Попробовать? Меня буквально залихорадило от злости! Его попытки оправдаться передо мной только сильнее возбуждали у меня желание послать его на три веселые буквы!

— Попробовать? — прорычала я, обернувшись. — А ты точно словом не ошибся? Может ты хотел сказать — “распробовать”? Как же я сразу не поняла! Ты сказал правду лишь один раз и в ней ты предложил мне лишь трахаться с тобой. Без чувств и эмоций.

— Мия! — Залился краской Алек. — Я не это хотел сказать!

— Так скажи мне, что ты хотел сказать! Ну! Давай же, Алек! Что между нами?

Мой вопрос оказался таким неожиданным, что Алек немного отшатнулся назад. Казалось, что он буквально чуть не сбил его с ног.

— Отвечай, Алек! Прекрати играть со мной и моими чувствами!

— Я никогда не играл твоими чувствами! — жестко выпалил он мне в лицо.

Бесстрашно вздернула подбородок навстречу его лицу, он подошел вплотную ко мне, наклонился ближе. Я телом ощутила как его широкая грудь стала тяжело подниматься и опускаться. Вверх. Вниз.

Каких-то пару дней назад я бы испугалась этого оскала, который застыл на его лице. И мой голос бы предательски задрожал, но теперь все было иначе. Я больше не боялась Алека. Я любила его! Любила, твою мать!

— Тогда объясни мне! Ты хотел, чтобы я стала твоей и теперь мое тело принадлежит только тебе. Но я живая, Алек и вместе с моим телом ты забрал еще и мою душу. И я хочу наконец-то знать, а нужна ли тебе моя душа так, как мне нужна твоя? Просто ответь на мой вопрос, Алек! Что между нами?

— Я … защищаю тебя, — наконец-то хоть что-то вымолвил потерянный мужчина.

Поморщилась от того, как сердце болезненно сжалось в груди от произнесенных им слов.

Как же мне захотелось послать его нахрен! Резко вытолкнуть из своей жизни, но не могу…Черт! Не могу и все тут! И я должна предать брата ради человека, который до сих пор не понял, что я значу для него? Какая я идиотка!

— Давай не будем портить поездку! Я хотел немного иначе провести этот день!

Он попытался взять меня за руку, но я быстро отдернула свои пальцы. За эти дни он слишком много говорил и ничего существенного!

— Чёрт! — Алек зарычал, словно обезумевший. Голубые глаза вспыхнули огнем переполняющей его злости.

Мужчина замахнулся и со всей силы сбил руками стеклянные горшки с орхидеями. С грохотом горшки слетели вниз и от них остались лишь мелкие осколки. И вот теперь мне по-настоящему стало страшно.

— Я не понимаю, что между нами! — выкрикнул он, снова ударив кулаком по стеллажам с цветами.

Если до этого времени я думала, что видела Алека пылающего в гневе, то я сильно ошибалась. Тот Алек был слегка разозлившимся пушистым зверьком. Этот же был в одном ряду с медведем гризли.

Закрыла уши руками, чтобы не слышать как горшки один за одним стали разбиваться вдребезги.

— Хватит, — пробормотала я себе под нос, не в силах больше этого терпеть. — Хватит.

Мой тихий, испуганный голос сработал на него, как успокоительное и он остановился. Обернулся на меня и замер, заметив меня в дальнем углу оранжереи, в который я буквально вжалась.

— Прости. Прости меня, Мия. Прости, что напугал тебя.