Однажды в полнолуние

— Но это только начало.

— Начало? А что дальше?

— Привет, Селеста, — прервала беседу сестра Бриджет. — Не знала, что сегодня твой выход.

— Мне нужно было поговорить с мистером Уорсингтоном, вот и заглянула к вам. Собираю материал для школьной работы.

— Здорово, но, боюсь, Чарли пора на физиотерапию. Надеюсь, задание нужно подготовить не к завтрашнему дню.

— Нет, к следующему полнолунию. — Я подмигнула мистеру Уорсингтону.

Я так увлеклась рассказом, что напрочь забыла про блокнот, поэтому дома сразу села за компьютер и записала все, что осталось в памяти. Интересно, если все это только начало, что еще может поведать мистер Уорсингтон?

Закончив редактировать текст, я вспомнила предсказание доктора Мидоус. Если бы мы не поехали в «Пенни за ваши мысли», я бы не заблудилась и Брендона бы не искусали волки. Мысль, что гадалка в самом деле видела будущее, полностью захватила меня, но вскоре я вернулась к убеждению, что подобные пророчества способен городить кто угодно. Возможно, она слышала прогноз погоды; возможно, знала, что в уэстсайдском лесу живут волки. И вообще клиент интерпретирует слова экстрасенса, как хочет, подгоняет под происходящие события.

А вдруг доктор Мидоус понимала, о чем говорит? Виновата ли я тогда в том, что Брендон пострадал? Если бы я только не была настроена так скептически и послушалась гадалку, ему бы не пришлось так рисковать.

В любом случае я спровоцировала ситуацию, в которой Брендон подвергся смертельной опасности и был ранен.

А что имела в виду доктор Мидоус, когда говорила: «Остерегайся поцелуя при полной луне. Он изменит твою жизнь навсегда»? Не мою ли статью по фольклору? Может, работа над ней изменит меня? А о каких поцелуях — от Нэша или от Брендона — шла речь? По какой-то одной или по многим причинам (близкое знакомство с мистером Уорсингтоном, глубокое исследование паранормальных явлений) мне казалось, что роковой поцелуй уже состоялся.

Я закрыла ноутбук, радуясь окончанию выходных и волнуясь перед завтрашним походом в школу. Лежа в кровати, я записывала крутившиеся в голове мечтания: Брендон внезапно прорывается сквозь снежную завесу, словно пожарный сквозь языки пламени; под его пронзительным взглядом я таю, снег и лед вокруг испаряются; мы держимся за руки, будто никогда не расставались.

Я закрыла блокнот, прижала его к груди и уснула.

10 Спортсмены и извинения

В кабинете английского я первым делом заметила какое-то поблескивание на столе, подошла поближе и увидела свой мобильник.

— Кто-то нашел его! — Айви тоже узнала телефон.

Брендона в классе не было, но его рюкзак стоял на полу, прислоненный к ножке парты.

Как раз в этот момент уэстсайдец неспешно вошел в класс. Он был в спортивной куртке с эмблемой НХЛ, джерси поверх теплого серо-желтого джемпера и черных перчатках с обрезанными пальцами. Я подумала, что выглядит он довольно круто, но тут же поняла: перчатки скрывают страшную рану. Как же его исполосовали! К жалости примешивалось и другое чувство: при появлении Брендона меня будто током ударило, мурашки побежали по коже. Не успев разобраться в собственных ощущениях, я широко заулыбалась и не в меру громко заговорила с Айви — стала работать на публику, будто актриса. Сама не понимала зачем, но удержаться не могла.

Войти в контакт с Брендоном я не осмеливалась — ни взглядом, ни словом, ни еще как-нибудь. Парень, должно быть, испытывал нечто подобное. Краем глаза я проследила, как он садится на свое место. Я умирала от желания обернуться и посмотреть, заметил ли он меня.

Но я только покрепче сжала телефон и стала представлять, где мой мобильничек провел последнее время. В кармане куртки Брендона? На его прикроватной тумбочке? В любом случае мой герой держал устройство в руке, как держала сейчас я.

Совершенно помешавшись от любви, я уже не контролировала свои порывы. Наконец я убрала телефон в задний карман джинсов.

— Давай-ка сюда, — одернула меня миссис Кларк.

По школьным правилам иметь при себе мобильный во время занятий было запрещено, и миссис Кларк не собиралась менять заведенный порядок даже ради прилежной ученицы.

— Заберешь после урока.

Абби шепнула что-то Айви, а та передала мне:

— У Брендона перчатки без пальцев.

— И что?

— Тебе это не кажется странным?

— Нет, на улице холодно.

— Может, он сделал тату? — предположила Абби.

— На руке?

— На костяшках пальцев, — уточнила подруга.

— Это типа круто у малолетних бандитов, — поддакнула Айви.

— С чего вы взяли, что он преступник? — вскинулась я. — Вы обе слишком много смотрите телевизор.

— Он не такой, как мы, — ответила Абби. — И похоже, даже не думает под нас подстраиваться.

— А зачем ему? — спросила я. — Что-то не припомню с нашей стороны проявлений особого дружелюбия.

— Мне кажется, он что-то скрывает, — гадала Айви. — Он ни на кого не смотрит, сидит один, является в класс в куртке и перчатках.

— Да… — сдалась я. — Он точно что-то скрывает, иначе и разговора бы не было.

— Вот именно, — улыбнулась Айви.

— Но что? — спросила Абби.

Я одна знала ответ, но не собиралась ничего объяснять.