Однажды в ...(СИ)

Однажды Пес спас своего друга от верной смерти, приняв на себя тепловой удар от Жарки – малозаметной и опасной термической аномалии. Температура огненного поля, создаваемого ею – более 1000 градусов и не сделай он этого тогда, от веселого живчика Бронна не осталось бы даже пепла. Мгновенная реакция Пса и ему самому спасла жизнь, потому что огненное поле коснулось его только своим крайним фронтом, но даже эта малость до неузнаваемости изуродовала часть его лица и шеи. Тогда было больно, чертовски больно, как будто кожу сдирали живьем, предварительно ошпарив ее кипятком, а затем начинали этот процесс заново. Пес сутками метался в постели, бредил от дикой боли. Бронн, не находивший себе места из-за этого случая, будучи не в состоянии облегчить его боль, которую почти физически ощущал сам, в одиночку потащился на болота, но привел-таки местного целителя – Болотного доктора*. Ослабив муки Пса, тот сделал все, что было в его силах, но слишком большая поверхность его кожи была сожжена. Пес, молодой и сильный, выжил. Он не жалел о том, что спас друга, пожертвовав своим довольно привлекательным мужественным лицом, и твердо был уверен в том, что окажись он сам на месте зажатого между деревьями Бронна, тот, не задумываясь, поступил бы точно так же.

Чтобы хоть как-то скрыть свое уродство, Пес отрастил волосы, хотя со стороны поврежденной части лица над виском они не росли, поэтому он перекидывал их набок, и стал ежедневно начисто бриться, поскольку щетина теперь появлялась только с одной стороны. У него полностью сгорело одно ухо, и на его месте осталась дырка. Правда, слава Богам, ни зрение, ни слух не пострадали, словно Зона сжалилась над ним, все-таки, оставив шанс на выживание. В Зоне не проводились конкурсы красоты, а возвращаться обратно, на «большую землю», Пес уже давно расхотел. Поцелуй Зоны навсегда изменил не только его жизнь, но и его самого. И без того малообщительный, он стал замкнутым, мрачным и сразу же поставил крест на возможности хоть когда-нибудь найти себе пару, понимая, что ни одна женщина не захочет связать жизнь с таким уродом. Зеркало, висевшее в их душевой в катакомбах, достаточно красноречиво говорило ему об этом.

Пес смирился и начал принимать жизнь такой, какой она была в Зоне, не строя планов и не заглядывая далеко на перспективу. Он часто благодарил Богов за то, что послали ему Бронна, к которому Пес был искренне привязан. В Зоне было сложно сохранять радостный настрой, что делало его друга еще более ценным спутником. Вдвоем они излазили много мест, в которые никогда бы не сунулись по одиночке, подставляя друг другу плечо, и порой делясь последним куском. А когда дела пошли на лад, быстро стали достаточно известными в Зоне сталкерами. Хотя, конечно, не обошлось и без шепотков за спиной Пса, о том, как именно он получил свои увечья. Его огромная мощная фигура, изуродованное лицо и суровый нелюдимый нрав помогли ему обрести дурную славу, а его личность обросла слухами и сплетнями. Одно время поговаривали, что Пес отлавливал и без сожаления расправлялся со сталкерами-одиночками, отбирая у них хабар. Но все это было лишь глупым вымыслом. Он всегда играл по правилам, и ни одного сообщения о каких-то мародерских или иных его действиях, подтвержденного фактами, ни разу так и не появилось в сталкерской сети. Да, он не шел на контакт, не водил ни с кем дружбы, кроме Бронна, всегда был угрюм и неразговорчив, но кому бы понравилось, когда его рассматривают как диковинное животное? Он терпеть не мог жалости и нытья, будучи по натуре человеком волевым и сильным, и всегда зверел, замечая в глазах молодых мальчишек-сталкеров, еще и не прочувствовавших настоящей Зоны, украдкой рассматривающих его, брезгливую жалость или отвращение. Поэтому ходить в Бар он предпочитал лишь в те дни, когда знал, что там почти пусто. А еще лучше было ходить за провизией и новыми заказами вместе с Бронном: разговорчивый, острый на язык и веселый, он умело ставил болтунов на место, а грозный вид Пса окончательно затыкал рты тем, кто был не прочь пообсуждать их странную на вид парочку. Так они и жили все эти годы – наладили быт, получали заказы, совершали вылазки, продавали хабар. Иногда много и подолгу говорили о разном. Но душевная пустота, сидевшая глубоко внутри Пса, была единственной темой на которую он никогда не говорил с другом.

Он не мог уже точно определить, когда она возникла. Может, уже здесь, после того, как впервые посмотрел на себя в зеркало после выздоровления. Но она давила на него, не давая дышать полной грудью, и иногда в его глазах появлялась настоящая собачья тоска, которую прекрасно видел Бронн. Он пытался всеми силами вытащить Пса из этого состояния. И именно он, впервые услыхав о Сансе, а затем, увидев ее воочию, подумал о том, что, возможно, судьба не зря столкнула ее и Пса лбами. И решил, что только она, эта рыжеволосая девушка, единственная во всей Зоне, способна остановить его постепенное сползание в затяжную депрессию.