Одно короткое лето (СИ)

— Отец! — крик Олега раздался из-за переборки, но старик не собирался оборачиваться и тратить время на разговоры. Он должен был убить эту Навь, сохранить свою семью в целости, сберечь свой род! Позади послышался щелчок затвора — «Пера» оказалась в руках у Олега. Он с криками бил прикладом по стеклу, стараясь выломить небольшое оконце. Не выдержав то разлетелось на мелкие брызги осколков – сектор огня был открыт. Пускай. Пусть стреляет! Ещё немного и сказалец убьёт! Зверь внутри него исполнит свой долг и насытится. Выживет ли он тогда уже будет не важно!

— Отец!

Анюта почти потеряла сознание. Дрожащая ладонь подземницы потянулась к Олежке, умоляя помочь ей. Настало время выбрать на чьей тот стороне.

Прогремел выстрел.

Десятизарядная снайперская винтовка — очень мощное оружие. Она убивает почти всегда. Пуля имеет столь высокую начальную скорость, что промахнуться непросто. А при стрельбе в упор…

Тело Михаила сжалось от жуткой боли. Анюта под ним вздрогнула получив тот же выстрел. Пуля пронзила их вместе и остановилась только в полу. Покрытая рунами гильза со звоном упала у Олежкиных ног.

Дикая боль очистила разум, Зверь внутри отступил, оставив лишь ужас. Старик застонал и свалился рядом с обездвиженной Навью. Жадно хватая ртом воздух, он попытался нащупать кровоточащую рану.

«В бок, а ей?»

Переведя взгляд на побледневшее лицо девушки, сказалец вдруг понял, что убил их обоих. Лишь тогда Зверь полностью скрылся внутри и уступил место вопящему разуму.

«ЧТО Я НАДЕЛАЛ!»

Переборка с шумом сдвинулась в сторону – аварийная система отменила процесс блокировки. Видя близких людей скорчившихся на полу, сын скитальца в ужасе закричал. Он подскочил и обнял Анюту. Если бы жизнь Михаила могла помочь, он бы отдал её. Нужно было слушать Светлану — тот голос совести, что пытался образумить злость изнутри.

«Кто ещё из своих жив остался?»

Зачем он поставил себя выше Нави? Зачем разрушил семью не дав Олегу просто любить?! Лишь сейчас Михаил окончательно понял, как сильно он ошибался и сердце сжалось от боли.

Анюта дрожала в окровавленных руках у мальчишки и что-то пыталась ему прошептать. По лицу Олега катились слёзы, он прижимал невесту к себе не веря в её скорую смерть.

— Прошу… — Сорвалось с побледневших губ девушки — это всё, что Михаил смог расслышать. Тихо положив любимую на пол, Олег поднялся на ноги. Он посмотрел на отца и столь тяжелый взгляд тот мог запомнить навечно, но уже знал, что столько не проживёт. Подойдя к пульту, Олег опустил рычаг блокировки. Скиталец услышал, как натужно открывается люк на поверхность.

— Зачем же ты это делаешь? — простонал он, но вдруг ощутил, как рука Анюты крепко сжала ладонь. Повернув бледнеющее лицо, она встретилась взглядом с мужчиной. Навь смотрела глазами цвета чистого льда – в них читалась надежда. До слуха донеслись шаги многих ног, лай Ярчука и тихий шёпот голосов на подземном наречии. Однако, в комнату управления вошёл лишь один человек в тёмной одежде и с белой шкурой волка на узких плечах. Олег вздрогнул и попятился в сторону. Человек опустился перед отцом на колени и откинул капюшон, припорошенный снегом. Водопад золотых волос упал на лицо Михаила, запах травы и далёкого лета вернулся.

— Светлана? — прошептал скиталец, поднимая дрожащую руку. Образ должен был раствориться, развеяться прахом от прикосновения, исчезнуть в сырой земле! ...Но вместо этого она протянула ладонь, и их пальцы сплелись воедино. Живые, тёплые как её нежная улыбка и блеск серых глаз.

— Девятитрава, — проговорила Анюта, протягивая руку навстречу. Светлана приняла и её, положив поверх общих ладоней. На сплетение рук легли пальцы Олега – он узнал свою мать, что вернулась из темноты подземелий. Взглянув в глаза почти погибшего мужа, любовь всей его жизни сказала:

— Вот и свиделись, Мишенька. Вот и свиделись…

На земляных стенах дрожали неровные тени. Девятитрава сидела возле костра, отодвинув сосуд с напитком из листьев и ягод. Веды открыли ей многое, но Безымянная дева опаздывала. Видения выветривались из памяти, словно дым уходивший в земляное сопло над головой. Наконец пришла та, которую женщина видела в своих одурманенных снах — девушка из племени Зимнего Волка.

— Сколь ты уже охотишься на поверхности? — был первый вопрос Девятитравы.

— Пять Зим.

— Без спроса?

Девушка не ответила, она опасалась поднять глаза на ведунью.

— Я спрашиваю не для наказания. Охотники не против тебя, некоторые даже считают, что ты уже заслужила себе доброе имя. Веды открыли мне тайну, о которой знать будем только мы и никто более.

Дева испуганно оглянулась, словно за её плечом кто-то был. Вновь Посмотрев на Светлану, она затаила дыхание.

— Мара на нашем пороге. Веды об этом говорят всё настойчивее.

— Мара всегда приходит… — Попыталась вставить своё слово избранная, но строгий взгляд ведуньи её оборвал.