Одно мгновенье

Постепенно страх и растерянность первых мгновений прошли, заработала машина обычного четкого, дальновидного, все рассчитывающего мышления. Конечно, это феномен. Но в то же время и подарок. Настолько великолепный, что не надо, пожалуй, думать о том, как принять гостей. Совершенно ясно: едва только они соберутся, все немедленно будет сдвинуто, придется вытаскивать чистые листы бумаги, и на них лягут формулы — какие угодно, потому что ни одна к этому случаю отношения иметь не будет, и начнется обсуждение, и разработка методики обнаружения причин нового эффекта, и поиски иных способов его проявления. Все это, конечно, очень плодотворно. Но виновник торжества будет забыт, и диссертация его забыта, а женщинам, удивившимся сперва маленькой фигурке, а потом, разумеется, охладевшим к ней, придется сидеть по углам, разговаривая только друг с другом и на него, конечно, сердиться: нашел, когда хвастаться новым опытом. И, заскучавшие, они рано потянут мужчин домой, а те будут сопротивляться, и вместо радостного воспоминания останется тоскливое.

Так он стоял, думая, и пришел мало-помалу к выводу, что не очень хорошо, когда необычное вот так вот — бух — и вторгается. Есть моменты жизни, как сегодня, например, когда хочется, чтоб все шло самым простым, тысячелетним распорядком. Он устал от сосредоточенного мышления и имеет право на небольшой хотя бы перерыв. И жена имеет право. Она устала жить с бесконечно самоуглубленным человеком. «Лучше б ты старьем торговал на базаре, — сказала она как-то в отчаянии, — да напивался, да зато б жизнью восторгался каждый день. Чем один-то раз в несколько лет».

Конечно, ей не понять радости упорного обдумывания проблемы, но у нее своя логика, свой подход. И кто скажет, что его логика лучше. Вот он, пришел этот день, и хотя бы ради нее стоит вести себя так, как будто вам по семнадцати и ты не кандидатскую защитил, а школу окончил.